- И каков же результат эксперимента? – спросил Жюдаф.

- Жители города стали злыми и косматыми. Как я и думал.

- И это все?..

- Все.

- А где сами гребни? Проглочены? Уничтожены?

- Нет. Посмотри, - указал вниз Гариадолл.

Сначала Жюдаф не понял. Под стулом ничего не было. Но потом он присмотрелся к самому стулу, пронизал его сверхзрением – и увидел, из чего тот сделан.

Из гребней. Самых обычных костяных, роговых и деревянных гребешков. Уменьшенных до микроскопических размеров – и было их тысяч сто, не меньше.

- Мой стул понемногу растет, - насмешливо произнес Гариадолл.

- Помогите!.. – донесся до сыщика хоровой писк. – Помогите!..

Это были самые обычные гребни. Безделушки. Неодушевленные предметы.

Но Жюдафу почему-то стало очень страшно.

- Раньше я делал такое с людьми, - сказал Великий Шутник. – Но однообразие утомляет. Я устал заставлять людей страдать одними и теми же способами. Приходится измышлять новые. Ранее неиспробованные. Какое-то время меня это развлекает.

- И что же дальше? – спросил Жюдаф, сохраняя внешнее спокойствие. – Чего конкретно ты хочешь этим добиться?

- Ничего. Мне даже твоя душа не нужна. Я слишком старый и пресыщенный. Я просто хочу видеть страдание на лицах... но и это меня уже почти не радует.

Жюдаф осторожно сделал шаг назад. Его взгляд метался по сторонам. Если Гариадолл не перенес их вместе со всем домом, за этими стенами по-прежнему город Смутжек. Даже если дверь не замаскирована, а действительно исчезла, сменилась сплошным камнем...

- Кстати, у меня все еще остался один гребень, - достал сыщик расческу дочки бургомистра. – Можно присоединить его к остальным?

Гребешок протестующе запищал. Гариадолл же посмотрел на него почти с отвращением и спросил:

- А это заставит тебя страдать?

- М-м... нет, не думаю. Это всего лишь гребень.