Сейчас она сделала это сама. Шагнула во врата – и оказалась в Шиассе.

Стране мертвых. Стране без возврата.

Для нее здесь все было так же, как и там, в стране живых, на просторах Камня. Смущали только растущие вверх тормашками деревья, а так ничего.

Где-то здесь дворец бога смерти. Грандида надеялась добраться до него и умолить отпустить ее жениха... уже мужа. Они успели обменяться кольцами, успели принести клятву. Борготос муж ее перед небом и землей.

И он Всерушитель. Он бессмертный. Он может вернуться, если Савроморт сжалится.

Но он не сжалился. Полгода целых блуждала Грандида по Шиассу, говорила со многими духами, сражалась с чудовищными душекосцами, дивилась кошмарным воздаятам и в конце концов добралась до престола бога смерти. Но тщетно прождала она трое суток – ни капли жалости не мелькнуло в глазницах Череполикого.

- Мертым надлежит оставаться мертвыми, - проронил он, глядя с высоты своего трона. – Живым надлежит быть среди живых. На этом стоит мир. Возвращайся на Камень, великанша. Не появляйся больше в моем царстве, пока не пробьет твой час.

Ждавший ее у ворот Борготос только развел руками. Он ничего иного и не ждал.

Со скорбным духом своего мужа Грандида встретилась почти сразу, как вошла в Шиасс. Тот почувствовал ее появление и сам поспешил явиться. Он сопровождал ее по всему миру мертвых, помогал советами и всем, чем еще мог помочь – но вернуться в мир живых не рассчитывал.

Все-таки минуло тридцать лет. Само тело Борготоса давно истлело. А духу в Шиассе оказалось ничуть не хуже, чем живому на Камне – даже в чем-то лучше, пожалуй. И хотя он тоже бесконечно скучал по своей суженой, со своей судьбой Борготос давно смирился. Он даже отговаривал Грандиду от похода к Савроморту, сразу сказал, что ничего из этого не выйдет.

И теперь Борготос потребовал, чтобы Грандида вернулась на Камень. Живому действительно не место среди духов. Весь этот год великанша ничего здесь не ела и не пила, и с каждым днем ей становилось все тяжелее. Еще немного – и она не выдержит.

А стать духом прижизненным – участь незавидная. Не живой и не мертвый, не в теле и не бесплотный, одинаково чуждый обоим мирам.

Если останешься здесь – будешь полудухом. Сумеешь вернуться – станешь маргулом.

И Грандида послушалась мужа. Отправилась обратно.

Но перед этим она все-таки завернула туда, куда все избегают ходить. К вратам Хиарда, неумолимой темницы богов. К бескрайней пропасти и кружащемуся черному смерчу, за которым прозябают те, кого Сальван объявил преступниками.

Грандида не вошла в эти врата. О, войти в них может любой бессмертный. Но вот выйти... назад дороги нет.