Она обсудила это с Корграхадраэдом. Тот согласился, что другой возможности может уже не представиться. Ждать больше нельзя. Огромный демон вручил гурии свою печать и назвал слово призыва.

- Выбери момент получше, - наказал он напоследок. – Одна ошибка – и погибнем оба.

Анжанна сама это прекрасно понимала. Ей было страшно, нестерпимо страшно. Сжимая в пухлых пальчиках флакон из черного стекла, она сотворила для Гламмгольдрига огромный торт. С цукатами и марципанами, со взбитыми сливками и леденцовыми звездочками.

Он был в форме складчатой горы с отверстием на макушке. Вокруг золотились крошечные глаза на крошечных стебельках, а вместо слизи края серебрились сахарной пудрой.

Гламмгольдриг при виде этой красоты расхохотался от удовольствия.

- СКОРЕЕ, ДАЙ МНЕ ЭТОТ ЧУДЕСНЫЙ ДАР! – повелел он, поднимая Анжанну в воздух. – СКОРЕЕ!

- Сейчас, о мой господин, остался последний ингредиент! – прощебетала гурия, наливая в центр искрящуюся жидкость. – Теперь торт совершенен!

Огромная сладкая масса полетела в пасть чудовища, и Гламмгольдриг довольно облизнулся. Его глаза обратились к Анжанне, и он пророкотал:

- ТЫ УСЛАЖДАЕШЬ ВСЕ МОИ ЧУВСТВА, ЖЕНЩИНА.

- Мне очень лестно это слышать, господин.

- ТЫ КРАСИВА. ЭТО УСЛАЖДАЕТ МОЕ ЗРЕНИЕ. У ТЕБЯ ПРИЯТНЫЙ ГОЛОС. ЭТО УСЛАЖДАЕТ МОЙ СЛУХ. ТЫ ПРИЯТНО ПАХНЕШЬ. ЭТО УСЛАЖДАЕТ МОЕ ОБОНЯНИЕ. У ТЕБЯ НЕЖНАЯ И МЯГКАЯ КОЖА. ЭТО УСЛАЖДАЕТ МОЕ ОСЯЗАНИЕ.

- Спасибо, господин...

- НО ОСТАЕТСЯ ЕЩЕ ОДНО ЧУВСТВО. И СЕЙЧАС Я СОБИРАЮСЬ ПРОВЕРИТЬ, КАКОВА ТЫ НА ВКУС.

Анжанна вскрикнула. Ее потащило к клыкастому кратеру. Уже много ночей она видела во сне этот кошмар – но в этот раз все было наяву!

Гурия пыталась вырваться, но Гламмгольдриг держал ее крепко. Не руками, которых и не было, а одной силой воли. Он не торопился, он смаковал момент. Из его пасти изошла смрадная слюна, а воздух наполнился миазмами извращенного желания... но тут хватка ослабла.

Анжанна рухнула с огромной высоты, но совсем не ушиблась. Она зачарованно следила за Гламмгольдригом, который кряхтел и содрогался всей гигантской тушей.

- ПАРШИВАЯ СУКА!!! – проревел он. – ЧЕМ ТЫ МЕНЯ НАКОРМИЛА?! МОЯ ЯЗВА!.. ПОЧЕМУ?.. КАК?..

На его боку расползалось черное пятно. Гламмгольдриг выл от боли, а из пасти-кратера текла вонючая жижа. Его тошнило всем, что он сожрал за день – а этого всего было невероятно много! Анжанна поспешно отбежала назад – кислота из недр демолорда пожирала полы и стены.

Язва Древнейшего никуда и никогда не исчезала. Гламмгольдриг тысячелетиями подавлял ее своей безмерной демонической силой – и большую часть времени жил, словно ее вовсе не было. Не ощущал, не чувствовал. Редко вспоминал о самом ее существовании.