Он бросила веер, отпил из бокала, глядя поверх него холодным взглядом.

— Удиви меня, Грейт, — она улыбнулась ему снова мило и лукаво.

Он усмехнулся.

— Ты знала, что у Эмунта есть сын?

— Ну… ты не открыл мне глаза, скажем так. Все мы не без греха. И желание Эмунта продлить свой род и обогатиться за твой счет и за счет Саламандр, меня мало интересует. Попытка номер два?

— Хорошо. Я могу рассказать тебе кое-что, но хотелось бы узнать кое-что взамен. Подсласти свой шантаж, Ребекка, и я отдам в твои нежные руки все свои тайны, — криво усмехнулся Карриган.

— И что же ты хочешь знать?

— Кое-что о Лааре.

— Ты все-таки решил добить несчастного лаарского князя? — усмехнулась она, возвращаясь, и садясь на кушетку. — Ты бессердечен, Грейт.

— Я лишь пользуюсь ситуацией — приумножаю богатства. Ничего личного, Ребекка, мы всё больше живем в мире людей, а в нем деньги — тот же Источник, и чем их больше, тем ты сильнее.

— А ты стал корыстным, Грейт, совсем, как кахоле. Так что именно ты хочешь знать о Лааре?

— Скажи мне, зачем Ирдион тайно отправил туда вашу шейду?

— В Лааре? — спросила Ребекка удивленно.

— Так ты не знала? — он прищурился.

Она раскрыла веер и обмахнулась им несколько раз.

— Но откуда об этом знаешь ты, Грейт?

— Эмунт попросил Нэйдара незаметно переправить в Лааре одного ювелира. Женщину. А у Нэйдара нет от меня секретов, и он сказал, что эта женщина такой же ювелир, как я лавочник. Эта женщина умеет читать память вещей. Несложно было сложить два и два.

— Ты уверен, что это попросил сделать именно Эмунт?

— Да. Уверен. Так что происходит, Ребекка? Почему всем вдруг понадобилось ехать в Лааре?

— Всем? — она метнула на Карригана цепкий взгляд.