А по этим узким ступеням, вырубленным в скале, что вели вниз, послушники поднимали из Пасти тела тех, кому не повезло. Если море вообще отдавало эти тела. Но по собственной воле никто из послушников не приходил сюда, чтобы совершать прогулки вдоль берега.

Никто, кроме Магнуса и Ребекки.

Потому что у этих скал, в отличие от ирдионских стен, не было ушей и глаз. А темнота и тихий шелест волн как никогда располагали к откровенности.

— Я должен спросить первым, или ты сама расскажешь, зачем мы здесь прогуливаемся, словно двое влюблённых? — негромко произнёс Магнус, ступая на мелкую гальку побережья и протягивая руку своей спутнице.

— В нашей жизни так редко случаются такие моменты, — ответила Ребекка, шагнув вниз с последней ступеньки лестницы и отпуская его ладонь.

— Знаешь, больше всего меня настораживает вот эта внезапная романтичность. Будь на твоём месте любая другая женщина, я всё мог бы предположить, но… Это же ты, — он развёл руками, — тут не может быть никаких романтических предположений. Так что тебе нужно?

— Как грубо! А ведь когда-то мы были друзьями, Магнус, — с усмешкой произнесла Ребекка, наклонившись и зачерпнув в ладонь горсть камней. — Ты помнишь эти времена?

— Друзьями? — Магнус криво усмехнулся. — Так ты это называешь? Ты использовала меня, чтобы добиться положения в Ордене…

— А разве ты этого избежал? — Ребекка выбрала один из камней и бросила его в море. — Разве ты не воспользовался мной? И разве мы не добились с помощью друг друга того, чего хотели?

— Это было уже после того, как ты меня предала.

— Это не было предательством…

— Называй, как хочешь… Но мы не были друзьями, Ребекка. Мы были союзниками, — тихо произнёс Магнус, медленно шагая вдоль кромки воды. — А это не одно и то же. Так с чего ты решила напомнить мне об этом сейчас?

— Я помню того мальчишку, который поймал меня за руку и удержал на краю этой лестницы, — Ребекка махнула рукой в сторону скалы, — он был моим другом… когда-то.

— Твоя сентиментальность пугает меня даже больше твоей романтичности.

— Хорошо… Пусть так. Но, согласись, это ведь был удачный союз…

— … для тебя. Но, как ты помнишь, у него были крайне неудачные последствия, — задумчиво произнёс Магнус, заложив руки за спину и вглядываясь в темноту перед собой.

— Неудачные?! — фыркнула Ребекка. — Ты стал аладиром и правой рукой магистра. Ты возглавил крыло Сов! Результат, как мне кажется, был более чем удачным.

— Ты забываешь, что это именно я бросил факел в тот костёр, Ребекка.

— У всего есть своя цена. У белого плаща аладира тоже. Не поверю, что в тебе вдруг проснулась совесть спустя столько лет!