Эх, кабы знать, где упаду...

Я с досадой подняла голову и снова посмотрела на господина Георса.

- Все очень просто, - развел руками ал-тар, глядя Фаэсу прямо в глаза. Меня, к сожалению, он не видел. И не услышал бы, наверное, тоже. Иначе я бы уже такое ему сказала... - Все так просто, что, как говорила одна твоя хорошая знакомая, кажется невозможным. А я понял эту истину еще в те времена, когда обнаружил, что в равной степени обладаю способностями как к Эйнараэ, так и к Дабараэ. И когда на собственном примере убедился, что магия Разума - это совсем не сказка.

У Фаэса на скулах заиграли желваки, а я неслышно вздохнула, поняв, что сомневаться больше нет повода. После чего отступила еще на шажок, с грустью покосилась на помертвевшее лицо друга, оказавшегося один на один с такой неприятной правдой, а потом с еще большей грустью отметила, что мои руки стали еще прозрачнее.

Кажется, я действительно ухожу? Причем, раз до сих пор никто за моей душой не явился, то ей, вероятно, уже нигде не найдется места: Айд бы не упустил шанса прихватить такую добычу, как я. Но раз его все еще нет... и раз даже гласа с небес я до сих пор не услышала... то, видимо, таковы Правила: я - существо иного мира. Так что после смерти не уйду ни в местный рай, ни в местный ад. Наверное, моя дорога лежит теперь прямиком в Тень. Туда, где тихо, темно, где царит мертвая тишина вечности... и где я смогу, наконец, обрести долгожданный покой.

Странно, но чем бледнее становилась моя кожа, тем больше размазывались детали окружающего пейзажа. Яркие краски постепенно тускнели и блекли. Цвета смазались, перемешались, а потом вовсе истаяли. Сперва это происходило так медленно и незаметно, что я не сразу обратила внимание, но сейчас, стоя неподалеку от своего неподвижного тела, процесс почему-то ускорился. Причем, так резко, что буквально через несколько минут после возвращения я окончательно потеряла цветное зрение и снова стала видеть мир в черно-белых тонах. И снова, как раньше, в моей душе воцарилось знакомое равнодушие. То самое ледяное спокойствие, которое неизменно приносил с собой мой призрачный брат. Спасительное спокойствие. Благословенное. В котором я без особых эмоций увидела настоящую ауру Первожреца и абсолютно бесстрастно констатировала, что Ур был совершенно прав.

Как оказалось, господин Георс не стремился наложить на себя каких-то сложных заклятий, чтобы скрыть близость к Дабараэ. Количество черных полос и рваных дыр в его ауре было так велико, что кое-где она казалась соткана из сплошного мрака. Местами они настаивались друг на друга, переплетались, перекались и просто запутывались, отчего создавалось впечатление, что в этой дейри поселился какой-то огромный паук, который год за годом опутывал ее все большим количеством отвратительно толстых нитей. А прятало их совсем простое, но очень уместное в данной ситуации и весьма изящное по своему исполнению заклятие. Вернее сказать, не прятало, а просто сдвигало в сторону. Причем, так удачно, что этого никто, кроме меня, не видел. И даже не догадывался о том, что на самом деле их просто красиво обманули.