На корточках перед ним сидели кузнец и монах Ипполит, у них руки были по локоть в его крови. Кузнец вид имел растерянный, а вот молодой монах был молодцом.

Он встал и спокойно сказал солдату:

— Болт уперся в кость, дальше не пойдет, не протолкнем.

— Может, попробуешь вытащить, в прошлый раз ведь вытащил, — сказал Волков кузнецу.

— Да как же господин, в тот раз он на пол пальца вошел, а тут… — отвечал кузнец виновато.

Со стены за ними наблюдала госпожа Ядвига, но сейчас солдату было не до нее, ему начинало казаться, что нога начинает неметь, словно он отлежал ее во сне.

— Тянуть нет смысла, господин, — твердо продолжал монах, — ногу придется резать.

— Резать?

— Да. Причем резать лоскутом.

— Лоскутом?

Монах нарисовал в воздухе угол:

— Углом, болт дошел до кости, он рядом с главной ножной веной, если не знать, как его доставать, то можно ее порвать. И тогда…

— Кровь не остановить, — догадался солдат.

— Да, кровь не остановить, — подтвердил монах.

— Еган, давай телегу, — согласился солдат, монах был прав, нужно было, что то делать, боль не прекращалась. Она выматывала его.

— Уже готово, господин, — отвечал слуга.

— Монах, а ты так резал уже кому ни будь? — спросил Волков.

— Я нет, но я видел, как резал старший лекарь. Я буду ему помогать. Вы не волнуйтесь господин, в монастыре есть маковые капли. Боль вас так терзать уже не будет.

Еган подогнал телегу, помог господину улечься в нее. Волков попытался пошевелить пальцами на ноге, они и раньше-то шевелились неважно, а сейчас у него вообще не получилось.

Еган накрыл его плащом и уселся на передок, рядом с ним сел монах и телега выехала из замка. Барон так и не проронил ни одного слова. Глядел вслед. А еще со стены за телегой следила дочь барона. Не уходила, несмотря на дождь.