— Спалите ей патлы, господин.

— Или все-таки передадим ее в руки ландфогта? — спросил Волков, хотя знал ответ заранее.

— В огнь эту тварь. Пусть катится за своим дохлыми людоедами!

— В огонь ведьму! Сколько людей извели!

— Зажарим, спесивую!

— В пекло! — не унимались люди, они явно не хотели отдавать Франческу на суд графа, уж больно ненавидели ее все. Все!

Волков согласно кивал головой.

Ценник, назначенный им за хворост, был очень высок. И Крутец тут же набрал столько хвороста, сколько было нужно. Люди с радостью несли хворост за хорошую деньгу да и для доброго дела. И тут на площади появился настоятель местного храма, отец Виталий. Растолкав людей, он пробрался к коннетаблю, схватил его за стремя и спросил:

— Господин коннетабль, что здесь происходит?

— Собираемся казнить ведьму, — ответил солдат.

— Да вы с ума сошли? — искренне удивился поп. — Если она ведьма, то ее должен судить Священный Трибунал Инквизиции.

— Да? — Волков чуть подумал. — Ну, тогда казним ее за попытку убить молодого барона и баронессу.

— Я был в монастыре, баронесса в порядке и ее сын тоже, она решила простить эту несчастную.

— Вот как, а убитый слуга Еган, тоже ее прощает?

— Ну, это будет решать барон или ландфогт, — отвечал отец Виталий.

— Ландфогт — это слишком долго, а барон слишком добрый, он ее уже один раз отпустил из подвала и вот что из этого получилось.

— Ее должны судить не вы, не берите на себя столь тяжкий груз, ноша сия не каждому по плечу, Господь наш…

Волков вдруг положил руку на голову попу, склонился к нему и, повернув его лицо к себе тихо сказал:

— Убирайся отсюда к дьяволу!

— Что? — растерялся священник.