Монах сразу взялся за дело и решил все сразу выяснить, и спросил у господина:

— Хотел узнать у вас, господин.

— Что?

— Слышал я, что солдаты и офицеры получили изрядное серебро, после дела на ярмарке.

Волков смотрел на него, еще не понимая, куда клонит поп:

— Что?

— Раз уж я иду с вами, — ничуть не смущаясь его взгляда, продолжал брат Ипполит, — можно ли мне будет в случае успеха получить какую-нибудь долю? Можно ли мне офицерскую долю, раз я с вами иду?

— Чего? — кавалер так глянул на него, что монах все сразу понял.

— И даже сержантская мне не положена? — почти что жалобно спрашивал брат Семион, все еще не выпуская стремени господина.

Волков даже не ответил ему. Он смотрел, как брат Ипполит тащит на себе свою большую торбу с лекарским принадлежностями, и думал о том, что ему-то как раз и надо дать сержантскую долю. Уж он то, точно ее заслуживает.

— Эй, монах, — крикнул кавалер брату Ипполиту, — какого черта ты надрываешься? Бросай ношу в мою телегу.

— Спасибо, господин, — обрадовался молодой монах.

Глава 45

Глава 45

Он почти не волновался, предупредить горцев, вряд ли какой лазутчик уже смог бы. Бежать по земле, так это шпиону пришлось бы через лагерь ехать, а если по реке плыть, садиться у Амбаров, так то больше дня пути получалось бы. А это значит, что если горцы на сегодня высадку надумали, то никто их о его приближении предупредить уже не успеет. Только бы сегодня в ночь они дело начали, только бы сегодня! О том он Бога и молил, больше ни о чем.

До большого оврага дошли быстро, там и был лагерь. Рене и Роха ждали его, а еще все ждали вестей от Бертье.

Солдат накормили, дали еще с собой хлеба. Телеги из лагеря было решено не брать, решили идти налегке. Налегке: по холмам, по оврагам, по зарослям кустарника, с пиками и алебардами и в броне. Ничего, солдатам не привыкать. Вот только идти придется долго по такой местности. Волков поговорил с Рене. Решили гонца от Бертье не ждать. Времени не было. И пока еще солнце высоко было, стали из лагеря выходить.

Прошли на юг немного, еще даже сумерки не стали сгущаться, как приехал гонец от Бертье.

Роха, Рене и кавалер стали спрашивать его:

— Ну, где высаживаться будут? — не терпелось знать Рохе.