— Думаете поставить меня в арьергард?

— Именно, равных вам и вашим людям у меня нет, Роха будет с вами. Джентиле тоже.

— Я не очень силён в этом деле, — признался Брюнхвальд.

— Не волнуйтесь, Карл, я тоже буду с вами.

— Раз так… — Брюнхвальд кивнул и ушёл к своим солдатам.

Враг близко! И пяти минут не прошло, как все об этом знали. Враг близко, и командир не хочет сейчас с ним драться.

Он ходил по лагерю, смотрел на всё, лез во всё, ругал всех. Кого за глупость, кого за нерасторопность. Враг близко! Но за руганью, даже когда отчитывал сержантов, он не волновался и не спешил, он был спокоен. И хотел, что бы все, все до последнего кашевара и обозного мужика видели его спокойствие. Никакой суеты! Спешка? Да, надо спешить! Но и намёка не должно быть на панику. Ни намёка! Враг близко, но командир спокоен и знает, что делает.

Лагерь собирался. Лошади впрягались, палатки, кухни и провиант собирались в телеги. Боевые кони седлались.

Приковылял Роха, тут же за ним пришёл Джентиле. Они остановились у телеги с большими ротными котлами.

— Что ты надумал? — С привычной ему фамильярностью начал Скарафаджо. — Возню затеваешь, что ли?

«Возня». Все они: и Волков, и Роха, и ламбриец Джентиле прекрасно знали, что это значит. У любого из них за плечами был десяток, а то и больше лет разнообразных войн. Они всё понимали. «Вознёй» на солдатском языке называлась нудная и изматывающая тактика беспрерывных мелких стычек, беспокоящих малокровных, но нудных и сковывающих противника атак и засад.

— Именно, — сказал Волков, — не хочу, что бы эти собаки думали, что это будет прогулкой.

— Пойдут только стрелки и арбалетчики? — Спросил Роха.

— Нет, ещё с нами будет Карл.

— С нами? — Переспросил Джентиле.

— Колонну поведёт фон Финк, в авангарде пойдёт барон и Гренер с кавалерией. Я останусь с вами. — Ответил Волков.

— А, так ты останешься с нами? — Сразу переменил тон Роха, теперь он был доволен.

И эта перемена в настроении старого товарища польстила Волкову.

Роха ценил его как командира и не скрывал этого.

Роха сразу приободрился, чем придал уверенности и ламбрийцу.