Волков смотрит на инженера, а тот в свою очередь смотрит на него и молчит.

— Господин Шуберт, я вас слушаю, — напоминает о себе полковник.

— Да?

— Что у вас с людьми, господин Шуберт, все ли целы?

— Нет, не все. Не все. Разбежались людишки, инструмент побросали и ушли обратно в Нойнсбург.

— Сколько осталось? — уже чуть раздражённо спрашивает кавалер. — Можете сказать?

— Ну… Наверное, около ста человек, — прикидывает в уме инженер.

Волков вскакивает, он, хоть и смертельно устал, но волны злости так и накатывали на него при виде очередной телеги с ранеными. Очередной телеги с убитыми. Рыцаря божьего потряхивало от одной мысли, что кто-то так издевательски легко смог заманить в засаду, в ловушку и перебить половину его людей. Половину! Это не считая Увальня и Хилли, и Бертье со старым Гренером, участь которых до сих пор была неизвестна.

От этих мыслей ему становилось так горько, и такая ярость на него накатывала, что он зубы разжать не мог, снова болеть в груди начинало. А тут ещё этот болван учёный, который людей своих пересчитать не может.

— Около — это сколько? Восемьдесят? — орёт он на инженера. — Или сто двадцать?

— Я… Я сейчас оставшихся всех пересчитаю, — обещает Шуберт.

— Да уж будьте так любезны. — Сквозь зубы, чтобы снова не сорваться на крик, говорит ему полковник.

И когда инженер убегает в темноту, он, чуть успокоившись, садится. Теперь он смотрит на молодого Гренера, который был у своего отца заместителем в эскадроне. Тот, видя его взгляд, рапортует:

— В эскадроне осталось двадцать восемь человек, люди и лошади здоровы.

Нет! Волков качает головой. Нет, совсем не это сейчас интересует полковника, и молодой человек понимает что.

— Кавалер, я не знаю, как так вышло, — говорит Гренер. — Клянусь! Отец меня самого посылал в авангард, я сам заглядывал в овраги, сам заезжал в лес, что у реки.

Волков отводит от него взгляд:

— Карл, сколько, по-вашему, было мужиков на этом берегу?

— На меня сразу навалилось пол тысячи, — отвечает Брюнхвальд, — на роту Бертье в лес пошло ещё пол тысячи, может… четыреста. Ещё и рыцари были, четыре десятка. Рене, сколько было у вас?

— Около пяти сотен, — отвечает капитан Рене.