— Простите…

— И зачем вам столько книг разом, будьте любезны разложить все по местам прежде, чем доставать следующие.

— Да, мистер Кливерс, — уныло пробормотала я и с куда более печальным “пурум пум пум” принялась за уборку.

Однако, когда я второй раз поставила ногу на стремянку, прозвенел колокол.

Мысли о Лианне Дорнвейл вылетели из глупой девичьей головушки. Колокол — окончание занятий… и процедур! Как только Даниэль их терпит?..

— А от чего тебя тут лечат, официально?.. — спросила я ночью, в очередной попытке подкрасться на мягких лапах к лагранжевским тайнам. — Не от срывов же?

— Внутриканальная дестабилизация магических потоков, — не пытаясь вывернуться для разнообразия, хмыкнул парень.

— Оу, — умилилась я. — Редкая патология!

— Отож! — Лагранж горделиво задрал нос. — Одна на миллион. Эрику Лагранжу и тут надо было отличиться!

Сказал и осекся. И я потерлась носом о гладкую кожу, отвлекая его внимание. Но ухо все равно зацепилось за то, как он назвал отца по имени. Бедный. Я могу понять, что отчим меня ненавидит, но я-то ему чужая. А когда такие отношения с собственным отцом…

— И что? Неужели никто не заметил руны?..

— А их только несколько часов видно, сразу после… — снова обрыв фразы. — Можешь убедиться.

Он осторожно стащил меня с плеча и перевернулся на живот, отдавая мне упоительно гладкую, широкую, вкусную спину в полное распоряжение.

...про руны я в тот момент вспомнила не сразу. А когда все же вспомнила. то обнаружила, что их там действительно уже больше не было…

Я выскочила из библиотеки резвой зайкой, сопровождаемая воплем мистера Кливерса: “Мисс Хэмптон, здесь бегать запрещено!”. Коридор, лестница — вниз, к процедурным кабинетам. Вниз-вниз…

Когда ступени провалились под ногами, я смогла только нелепо взмахнуть руками, как будто пыталась взлететь, — и рухнула вниз, ударилась о лестницу этажом ниже ступнями, коленями и оглушенная резкой болью, скатилась вниз.

Из глаз брызнули слезы, я с хрипом хватнула ртом выбитый из легких воздух и сдавленно застонала.

— Мисс Хэмптон! — испуганное восклицание, кажется, принадлежало миссис Керлиони, открыть глаза и убедиться было сложно из-за боли в отшибленных ногах. Дай бог если только отшибленных…

Прохлада заклинания диагностики, виртуозно совмещенная с легким обезболивающим. И новый окрик:

— Лали!