Я очнулся. Злость на самого себя затопила жаром. Он еще и язвит. Как такой дохляк может кому-то нравиться?

Я небрежно оттолкнул его от себя и заложил руки за спину. Ладонь снова начало жечь. Да так, что хотелось окунуть ее в ледяную воду. Желательно, вместе с головой, в которой плыл туман.

Должно быть, это от странного цветочного запаха, который, кажется, исходил от лекаря. Проклятый модник!

-9-

-9-

Он оттолкнул мои руки и раздраженно прошептал:

— Мне нужно поймать призрака.

Я принюхался. Он вроде бы не пьян.

— Призрака? Вы еще и заклинателем тут служите?

Лекарь закатил глаза:

— В колодце живет призрак. Потому этот павильон и не любят.

— И зачем же призрак вам понадобился?

Только колдуны и заклинатели имели дело с ду́хами. Первые – чтобы заставить их творить свою черную волю, вторые – чтобы получить тайные знания.

Рэйден устало вздохнул:

— Из-за вашего друга. Эту ночь он не переживет.

Внутри меня все похолодело. Дайске всегда был для меня не более чем слугой, вынужденным из благодарности все время торчать подле. Но побег из дворца и многие дни странствий нас сплотили. Если я не могу позаботиться об одном человеке, то как буду заботиться о всей стране? Каким королем я стану, если не буду дорожить ни одним из своих подданных?

— Но ведь… вы вытащили из него частицы плоти монаха.

— Да. И это остановило заражение черной скверной. Но саму рану это не излечило. Он потерял слишком много крови. Порваны сосуды. Я не могу их сшить. Но я могу попробовать одно средство.

— Какое же? – Я прищурился, ожидая подвоха.