– И при этом не облегчил мне выбор известием, что ты свободен? Знаешь, это жестоко.

– Это честно. – Лод по-прежнему не отводил взгляд. – Ты юная неопытная девочка. Ты знаешь меня меньше месяца. В такой ситуации говорить что-то о твоей вечной любви трудно, а обмануться, приняв за любовь нечто иное, легко. И безрассудно отречься от всего ради этого обмана – тоже. Я не хотел для тебя такой судьбы. – Он говорил спокойно, чуть устало; в глазах стыла тёмная серость. – Любовь – прекрасная вещь, но далеко не всегда и не для всех главная. Она может умерить боль потери всего остального в жизни, но не возместить эту потерю. И ты захотела домой, а я решил… не подогревать твоё увлечение мной. Чтобы ты могла взглянуть на вещи и взвесить всё достаточно трезво. Чтобы не я служил решающим фактором. Потому что это слишком серьёзное решение, чтобы принимать его, руководствуясь одной лишь страстью.

– То есть ты допустил мысль, что мои слова… что это правда?

– Разве хотя бы часть их не была правдой?

Я сжала губы, не найдя, что ответить.

Как я была глупа, если думала, что сумею его обыграть. И ещё глупее, если думала, что он не угадает моих сомнений и тоски по дому.

Он угадал их – и их правдивость – ещё раньше меня самой.

– А насчёт другой части узнаем со временем, – добавил Лод.

Не выдержав, я легонько, раздражённо ткнула его пальцем в предплечье, и колдун поморщился.

Моё чёртово отражение из зазеркалья, не боящееся взглянуть в лицо жестокой истине. Или хотя бы предположить, что это может быть истиной. Ничего, когда-нибудь я напомню ему об этом… и безжалостно посмеюсь.

Лет эдак через пятнадцать нашей счастливой совместной жизни.

– Ты знаешь, что крупно рисковал?

Он пожал плечами:

– Я редко играю по-другому.

Фраза, наверное, могла бы меня задеть, но в этот миг я вспомнила кое-что. Его слова, прозвучавшие только что, и слова, прозвучавшие несколько раньше.

Сопоставление этих слов заставило меня сощуриться.

…обещания ранят, что это всерьёз…

– Моей вечной любви… а твоей? Ты позволил мне сомневаться и выбирать, ты подыграл мне… но ты-то свой выбор давно уже сделал. И Морти сделала. – Я пристально всматривалась в его глаза. – Что бы ты делал, если б я действительно ушла? Если бы сделала шаг и исчезла в прорехе?

Молчание, предшествовавшее его ответу, было долгим.