— Так надо ж было понять, где не там свернули! — оправдывается детина с самой большой лопатой, косясь правым глазом на выбитые разбойничьи зубы (валявшиеся теперь на травке) и явно не желая узнавать подробности моего общения с грабителями.

Да, репутацию я себе уже заработала…

— Ну, что за умник?! Если даже грабители мою карету узнали — уж, наверное, мы не так далеко от столицы! — качаю головой в полнейшем разочаровании от местных «мыслителей» и забираюсь обратно в салон.

И почему в этом мире никто не слушает незамужних женщин?.. Нет, мы имеем право говорить, вот только местные представители сильного пола воспринимают нашу речь, как щебетание птичек. Даже Марьянелла, при всем своем гоноре и явно непростом характере, вынуждена была слушать мужчин: именно поэтому она была отправлена двоюродным дядюшкой (мужем Той Самой тетушки) в глушь несколько месяцев назад, а я сейчас ехала в этой карете с этими дуболомами деревенскими, не знающими дороги до столицы. Моим глухоманьским родственникам лично мною был предложен более адекватный вариант: дождаться этого самого дядюшки (хоть познакомились бы, вопросы разные друг другу бы позадавали) и с ним уехать в столицу, — но похоже от меня хотели побыстрее избавиться.

Что ж, я могу их понять…

— Едем! — кричу своему кучеру… и еще пять минут сижу в карете без какого-либо движения.

Да, скорости здесь запредельные. Так бы и забралась сама на козлы — если б умела каретой управлять.

И какой демон толкнул меня записаться на сеанс к этому астрологу?! Чего мне не хватало в замечательном, самом лучшем мире вселенной, по которому я так скучаю и куда так хочу вернуться!!! Слышишь меня, небо?..

На всякий случай выглядываю в окошко, отодвинув шторку. Смотрю на кучевые тучки.

Может, они Боженьке слушать мешают?..

— Едем! — кричу во всю глотку.

Дуболомы деревенские втягивают головы в плечи и увеличивают скорость своего передвижения на пару метров в час. Через пятнадцать минут карета, наконец, трогается…

Мимо окна проплывают деревья, поля, маленькие деревеньки, снова деревья, час, второй, третий, — и все так медленно, что я не удерживаюсь от тихого и ироничного:

— Едем не спеша… катимся в хромом трамвае… — сама не замечаю, как начинаю петь во весь голос, — лучше не мешай, я сегодня у-ми-ра-ю! — а в следующее мгновение перед моим окном появляется один из моих охранничков на худой кобылке.

— Госпожа, с вами все в порядке? — взволнованно спрашивает он, — Вы кричали, что умираете!

— А ты бы этого хотел? — вкрадчиво интересуюсь.

— Небо упаси, — искренне пугается детина, умудряясь отскочить от кареты вбок вместе с кобылкой.