— Хочешь, чтобы я грохнул этот инопланетный кусок дерьма? С удовольствием, — прорычал Тафт. — Я сказал: выбрось пистолет, сука.

Мама некоторое время проводила со мной на стрельбище, где я обнаружила, что она оказалась этакой Энни Оукли антитерроризма. У нее для подобных ситуаций нашлось много советов. И бросать оружие в число этих советов не входило.

У меня сейчас хорошая позиция для стрельбы. Получилась до того, как я замерла на месте. Ноги расставлены на ширине плеч, стоят твердо. Расстояние до противника не вопрос, стою достаточно близко. Вопрос лишь в том, чтобы прицелиться, выстрелить и попасть в Тафта до того, как он нажмет на курок и вышибет мозги Джеффу.

Я попыталась вступить с Джеффом в эмоциональный контакт и послать ему сигнал, что не отступлю и что он должен сделать все возможное, чтобы помочь мне. Он закрыл глаза и медленно открыл их снова. Понятия не имею, понял ли он мой сигнал или решил проститься.

— Итак, Говард Тафт, полагаю, не так ли?

— Именно так. Брось пистолет.

— Зачем? Чтобы ты смог легче с нами расправиться?

Говорить с противником — мой обычный образ действия, этакий модус операнди и, как правило, срабатывает в мою пользу.

— Если будешь сотрудничать, я позволю вам всем жить. У меня есть то, что мне надо, — он потряс Серин и я услышал, как она застонала.

— Да, ты проделал замечательную работу. Так, прежде, чем ты покинешь нас, может, расскажешь, как смог внедрить в нее сумасшедший сок?

— Ты поняла это? — зло улыбнулся Тафт. — Ты умнее, чем выглядишь.

Я с трудом подавила желание выдать саркастический ответ.

— Ух ты, спасибо. Так как? Мне не хватило ума, чтобы понять, как.

Я услышала, как позади нас остановилась машина, но двери не хлопнули. Надеюсь, это наши ребята и они поняли, что происходит.

— Эти инопланетяне настолько доверчивы. Особенно когда они сироты и все, в чем они нуждаются, это другая мама.

— Хелен одна из вас? — внутри меня все аж похолодело.

— О, да, — Тафт усмехнулся, услышав всхлипывание Серин. — Мы выбрали ее для нашей задумки. Давали ей домашнюю выпечку, заправленную наркотиками, и постепенно сделали ее немного психически ненормальной. Сосредоточили ее на придурке, который, вот ведь совпадение, был безнадежно влюблен в кое-кого нам знакомого, связанного с Центурионом. Поощрение, наркотики, поощрения. Должен сказать, что ее бомбы оказались для нас дополнительным плюсом. Она — наше сокровище и мы позаботимся о ней.

— Вы, ребята, просто отбросы общества какие-то.

— Это наш мир. Им он не принадлежит. Если они хотят остаться здесь, им придется делать то, что мы им скажем.