Джейс полуприкрыл глаза, и перед мысленным взором пронеслась череда образов: Валентин берет его на руки, Валентин учит его держать равновесие на носу лодки… И более мрачные воспоминания: удар по лицу, мертвый сокол, ангел, томящийся в подвале поместья…

— Джейс.

Подняв глаза, он увидел Люка. Оборотень, в джинсах и фланелевой рубашке, стоял, заслоняя собой солнце.

— Все кончено, — сказал Люк. — Церемония длилась недолго.

— Понятно. — Джейс провел пальцами по земле, упиваясь болью от трения. — Прощальные слова говорили?

— Все как обычно. — Люк, поморщившись, присел рядом. Джейс не спрашивал, как прошло сражение. Не хотелось. Конец битве пришел неожиданно быстро: как только Валентин умер, демоны растаяли в ночи, словно туман, рассеянный солнцем. Впрочем, хоронили не одного Валентина. Сегодня горело много костров.

— Клэри не… она…

— Пришла ли на похороны? Нет. Не захотела. — Люк искоса посмотрел на Джейса. — Ты сам не видел ее? С тех пор как…

— Нет, с тех пор еще не видел. Меня только сегодня выпустили из лечебницы, и я сразу пришел на кладбище.

— Мог и не приходить, если желания не было.

— Было… что бы это ни значило.

— Похороны для живых, не для мертвых. И Валентин — больший отец тебе, чем Клэри, хотя вы с ним и не одной крови. Тебе одному прощаться с Валентином и тосковать без него.

— Вряд ли мне позволят тосковать по Валентину.

— Стивена Эрондейла ты не знал, к Роберту Лайтвуду прибыл почти взрослым… Детство твое прошло при Валентине. Тоску по нему никто не отменит.

— У меня все не идет из головы Ходж. У стен Гарда я, убежденный в своем демоническом происхождении, спрашивал, почему Ходж не открыл мне мою тайну. Он все твердил: дескать, не был уверен. Мне показалось, он лжет, однако теперь понимаю: Ходж один из немногих знал о ребенке Эрондейлов. Когда я пришел в Институт, Ходж растерялся, не различил, который из сыновей Валентина явился: родной или приемный. Я мог быть любым из них — и демоном, и ангелом. Но стоило Ходжу увидеть Джонатана, как он сразу все понял. До того, в Институте, он старался обращаться со мной как можно лучше, пока не пришел Валентин. Ожидание потребовало от Ходжа определенной веры… ты так не думаешь?

— Да, я тоже так считаю.

— Ходж уверял меня, что кровное родство ничего не значит, главное — воспитание. Вот и думаю: останься я с Валентином, может, и вырос бы таким, как Джонатан? Если бы не Лайтвуды, был бы я таким, какой есть?

— Это важно? Ты стал тем, кем стал не просто так. Валентин отправил тебя к Лайтвудам, усмотрев для тебя в том лучшую долю. Хотя он, конечно, мог иметь и другие планы, однако не отрицай: Валентин отправил тебя к людям, которые точно приняли бы тебя с любовью. Вот, пожалуй, один из редких случаев, когда твой отец действовал не ради себя. — Люк хлопнул Джейса по плечу столь по-отечески, что паренек улыбнулся. — На твоем месте я бы не забывал об этом.