Она видела, как они остановились, заорали, -- она отчетливо слышала их хриплые крики, -- будто заспорили друг с другом. Потом сразу двое подняли свои луки.

Настоящие они или нет, было неважно: Сафир не собиралась стоять и смотреть, как они целятся в нее. Времени забираться на верблюда не было, она резко потянула его за повод и побежала, кидаясь из стороны в сторону. Она краем глаза видела, как черные стрелы устремились в ее сторону, и рухнула на камни; верблюд споткнулся и плюхнулся на колени рядом с ней, а потом жалобно взревел.

-- Проклятье, -- прошептала Сафир: одна из стрел вонзилась в бок животного.

Теперь уже вопрос о том, настоящие это одержимые или призраки, не стоял. Дромедар завалился набок, дергаясь; темная кровь окрасила его шерсть. Сафир вскочила на ноги, постоянно оглядываясь: не собираются ли они стрелять снова? -- и бросилась вперед.

Сразу четыре лука на этот раз поднялись, намеренные выпустить свои стрелы. Пока еще достаточно далеко. Сафир была отличной лучницей и прекрасно знала, что на таком расстоянии одержимые, и без того не лучшие стрелки, скорее всего промажут. Они выстрелили. Девушка высоко подпрыгнула, минуя одну из стрел, резко плюхнулась на землю и прокатилась в сторону. Четвертая, последняя стрела стукнула ее в спину, но кольчуга Абу Кабила спасла ее.

Кажется, одержимые тоже сообразили, что из лука они свою жертву не достанут, и с улюлюканьем понеслись за ней. Сафир выругалась про себя. Сдерживаемая паника медленно находила себе лазейку где-то в животе, где уже давно билось сердце. Как бы быстро она ни бегала, ей не убежать. Их слишком много: даже если бы у нее был ятаган, девушка все равно не умела с ним обращаться, а из лука от добрых тридцати врагов не отобьешься.

Я умру.

Мысль неожиданно оказалась какой-то далекой и пустой. Сафир некогда было думать об этом, но на самом деле ей просто еще не верилось в собственную гибель; ноги сами несли ее, легко перепрыгивая через камни, и даже когда из ниоткуда вновь вылетел всадник на огромном черном коне, Сафир не замедлилась и пробежала прямо сквозь него. Ни всадник, ни девушка ничего не почувствовали.

Улюлюканье становилось громче. Она начала терять дыхание: сколько она еще пробежит, прежде чем первые безумцы догонят ее? Минуту, другую?.. Хадир на ее голове размотался и слетел; растрепались длинные черные волосы.

Она смотрела в основном себе под ноги, понимая, что если упадет -- это конец. Но в то мгновение, перелетая через очередной камень, Сафир подняла взгляд.

Он стоял впереди, в добром десятке касаб от нее, и ослепительное полуденное солнце заливало его своим светом. Что-то внутри нее дрогнуло; она раскрыла рот...