Она не видела, как за ее спиной резко вспыхнуло белое пламя, только почувствовала стремительное движение воздуха. Безумцы закричали громче, но вдруг замолчали, серая тень прянула мимо девушки, сверкнув лезвием палаша, и разрубила сначала одного человека, объятого пламенем, потом другого, не давая добраться до нее.

Он шел ей навстречу, медленно, согнувшись под тяжестью чужого тела. Сафир понемногу остановилась, не чувствуя под собой ног. Зеленые глаза смотрели на нее. Она не замечала, что по щеке катится горячая слезинка. Чужая кровь капала с его бурнуса.

Он всегда был высоким, выше нее на добрую голову, но теперь Сафир отчего-то казалось, будто его голова достает до небес.

Фарсанг девятнадцатый

Когда они выбрались из песков мертвых, понемногу начинало вечереть. Впереди всех шел Исан; ветер трепал его старый плащ, под капюшоном которого было лицо -- фарфоровая маска. Увидев Острона, господин Анвар негромко ахнул.

-- Бог ты мой, -- произнес он, направляясь к нари. -- Бедный мальчик.

Остальные молчали. Оставаться здесь, на самой границе с Бакхтанасаром, было чистой воды безумием; несмотря на чудовищную усталость и натянутые до предела нервы, Сунгай и Ханса повели отряд к югу. Отойдя на достаточное расстояние, люди остановились; Ханса при помощи Абу Кабила стаскал камни покрупнее в подобие ложа, на которое они уложили молодого китаба.

Собравшись вокруг, люди стояли в тишине, опустили головы. По бледным щекам Сафир текли слезы. В глазах Острона неясно отсвечивал огонь заката.

Басир улыбался.

Пламя вспыхнуло резко и неожиданно. Осветило лица оранжевым, укутало погибшего в алый саван. Они стояли еще какое-то время, потом Острон первым отвернулся и пошел прочь.

Сунгай выбрал место для ночлега часом позже, когда отряд почти вернулся на дорогу; это была небольшая низина между двумя барханами, и Искандер посреди нее вызвал небольшой ручеек. Люди устраивались вокруг разведенного костра; караульные разошлись в разные стороны и приготовились сторожить лагерь до оговоренного времени, когда их сменят другие.

Острон вызвался нести караул в первую половину ночи вместе с Хансой, который сидел на снятом с верблюда седле, скрестив ноги, и угрюмо смотрел в темноту. Нари отошел в противоположную сторону, задумался, встав на плоский камень. Холодный ветер хлопал его бурнусом. Его узкое лицо было обращено на север; завтра утром, когда настанет ясная погода, можно будет увидеть очертания Халла на горизонте. Острые пики, заснеженные на макушках, и где-то там, в горах, возможно, ожидает их Одаренный Хубала.