— Да мало кто по ночам ездит. Но, думаю, сейчас точно что-то найдется. Попутки какие с оберегами.

Он быстро купил нам по порции чего-то, завернутого в большой лист, и направился в сторону большой площади, раздавая мне инструкции по ловле попутного транспорта.

Как оказалось, я — глупая дурында, раз решила ехать ночью. В темное время суток никто за городской чертой пешком не ходил. Как минимум без специальных оберегов от духов. Любому жителю Астеи это правило было известно с детства. Но мне, как новоприбывшей, оставалось лишь развесить уши и слушать внимательнее.

Пока слушала, умяла все содержимое из листа. Так и не поняла, что это было. Наш поздний обед походил на чуть сладковатое картофельное пюре с пряностями и кусочками мяса. С непривычки еда была странной. Но голодный желудок решил, что в глазки дареной пюрешке не смотрят.

Глава 231. Поддержка.

Глава 231. Поддержка.

Уехать мне так и не удалось. Не потому, что я все же смогла прыгнуть в Пограничье, а благодаря одному типу, которого в данный момент совсем встречать не хотела. Тем более, когда я в столь непрезентабельном виде.

— Ты!? — невежливо сморщился Арнор.

— Неловко вышло. Меня тогда выкинули из Астеи. Думаешь, сама ушла? — оправдывалась я.

На самом деле соврала.

В прошлый раз мы так и не договорили. Технически несколько раз после той беседы я возвращалась в Ястайну, но тихонько и незаметно. Меня здесь почти что и не было.

— Почему ты здесь сейчас? — опешил мужчина и схватил меня за руку, утягивая за собой.

— Не повезло попасть на Цветение.

Арнор резко остановился и пристально на меня оглянулся.

— На тебя действует Гнев Матери? Ты же сновидческая иллюзия, или как там?

— К сожалению, нет. Вся тут. Целиком, — не хотелось признаваться, но он был единственным, кого я здесь знала. Еще та девушка, чьего имени так и не услышала.

На мой ответ мужчина замер на несколько секунд. Но потом тряхнул головой и продолжил стремительное движение, продолжая беседу уже на ходу:

— Сожалею. И прими мои поздравления, что пережила это далеко не самое счастливое событие в своей жизни, — его тон был искренним, но мрачным.