— Третья, — активируя сенсоры, обронил он, и я, прокрутив флайкап в воздухе по спирали, рванула вперед, сопровождая свои действия победным воплем.

— Девчонка… — нравоучительно фыркнул Райдэк, не очень-то заражаясь моей искренней радостью. — Дельта — пошагово на двадцать, гамма — стабилизация на градус со смещением вправо.

Мое тело, так соскучившееся по ощущению полета и действию центробежной силы, вдавливающей его в кресло, сейчас возбужденно пульсировало, и, подстегиваемая разливающимся в крови азартом, я вела флайкап с предельной скоростью, на автоматизме выполняя команды Торна.

Через минуту мы достигли горного массива, и вот там моя мятежная душа оторвалась по полной. Я петляла по каменным лабиринтам, ныряла на дно ущелий и пролетала под природными арками, выкручивая фигуры высшего пилотажа, пока стискивающий зубы Райдэк не рявкнул: "Хватит" и не приказал поднять флайкап на девяносто градусов вверх.

Свечой поднимая самолет в стратосферу, я беззаботно улыбнулась Торну, игнорируя его свирепую гримасу. Командор был похож на закипающий чайник — пар разве что только из ушей не шел.

— Чокнутая. Тебе штурвал в руки вообще давать нельзя, — голос мужчины звенел от напряжения и злости, и тут я с ним была совершенно согласна.

— Правильно, нельзя. Глюфер в них смотрится намного лучше.

Пропыхтев себе под нос что-то явно нецензурно-проктэррианское, Торн выцедил из себя новые координаты, и пока я следовала заданным курсом, мрачно насиловал взглядом лобовое стекло. У меня даже возникло опасение, что оно треснет. И я бы, конечно, съязвила по этому поводу, не сигнализируй моя чувствительная к опасности пятая точка, что лимит терпения Райдэка находится на критической отметке.

— Поднимайся на три гейса вверх и паркуйся в седьмой док, — Райдэк активировал стыковочные шлюзы, после чего, подняв голову, я к своему удивлению узрела над нами "брюхо" огромной станции, испещренное четкими белыми символами.

— И где здесь седьмой? — не обнаружив ничего похожего на знакомую мне цифру, я недоуменно посмотрела на Райдэка.

— Вот тот, — вспомнив, наконец, что я не знаю ни проктэррианских цифр, ни букв, Райдэк перестал изображать из себя злюку и милостиво указал мне пальцем на овальный символ, перечеркнутый вертикальной линией.

Запомню. А рядом видимо цифры шесть и восемь. Дальше разглядеть не успела, потому что клинкеты дока открылись, и флайкап втянуло в его источающее сиреневатый свет пространство.

— Что это? — поинтересовалась, как только самолет опустился на поверхность вернувшегося на место пола. — Какая-то лаборатория?