А может, я врала самой себе. И все, что подталкивало меня к раздаче бесплатных советов — элементарная зависть? Вот у нее был парень, пусть даже и виртуальный, а у меня нет. Никто не слал мне душераздирающих посланий с сотнями знаков препинаний. Не угрожал покончить жизнь, если я не отвечу, никто не провоцировал меня на беспричинные смех и слезы… Так же тоже могло быть, верно?

Солнце светило. Я продолжала лежать. Пока ни послышались уверенные шаги. Ровно за секунду до того, как открылась дверь и коридорное пространство вытолкнуло основательно заведенную мать, я подскочила как ужаленная — мне еще ко всем неприятностям не хватало добавить семейный скандал!

— Так, — распаленный внутренним монологом взгляд мамы угас, натолкнувшись на мой, почти осознанный. В заготовленный шаблон запросились другие слова. — Сидим, значит. Влада, я тебя в последний раз предупреждаю: если через пять минут не увижу тебя за столом, то вынуждена буду применить санкции.

Со вздохом, равносильным последнему перед глубоководным погружением, я поднялась. Мне не улыбалось сегодняшним субботним вечером просидеть дома. Наша теплая компашка — Светка, Ринка, Дрон и я — собиралась встретиться в ближайшем ТЦ. Так, ничего особенного — пицца, кола, киношка…

Только не надо делать из меня хорошую девочку! Я пробовала уже кучу всяких неприятностей! И то, что дымится, и то, что горло жжет, и то, что действует, но не пахнет. Мне не понравилось. Все сразу и в отдельности. Супер умной я себя никогда не считала, но когда пропадает связь мозга с телом, мне становится… Жутко. Так что, когда мы собираемся вчетвером — все такие принципиальные, нам бывает весело. Именно нашу коллективную принципиальность, я считаю целиком своей заслугой. Почему-то люди, с которыми я долго общаюсь, начинают вести себя так, как хочется мне. Таково одно из моих достоинств. Многочисленных, между прочим.

Поначалу мама отпускала меня с неохотой. Конечно, ей было бы спокойней, если бы по вечерам я сидела дома, за компом! Но в свете последних событий, когда парень, помешанный на игрухах, избил свою мать — решение давалось ей не в пример легче.

Размышляя об этом, я нехотя поплелась в ванную. Оттуда на кухню — давиться своими шоколадными хлопьями с молоком.

Антошка трещал без умолку. Складывалось впечатление, что его жизнь в детском саду отличалась большей насыщенностью, чем моя. Поймав себя на этой мысли, я нахмурилась — нестерпимо захотелось дать ему подзатыльник.

— Девчонки — отсто-о-ой, — тянул долгие «о» Антошка. Нахмуренные светлые брови настойчиво полезли друг к другу. — Как можно играть в эти дурацкие куколки с утра до вечера? Я вот никогда не выйду замуж!