— Да, Павлик, — ответил шеф, однако привычного «проходи, садись» не последовало, вместо этого начальник сам поднялся из-за массивного стола и сказал: — Пойдем-ка прогуляемся.

Викентий Петрович крайне редко покидал свой кабинет вместе с подчиненными — Павел испытал такое лишь однажды, когда шеф отвел его на засекреченный «минусовой» этаж. Недобрые предчувствия охватили Карева, когда он шел по коридору за упитанным коротышкой-начальником.

Они остановились у лифта, подождали, втиснулись в кабинку, поехали вниз. На первом этаже двери не раскрылись. Викентий Петрович нащупал на запястье браслет, надавил, и кабинка продолжила спуск. Предчувствия не обманули.

«Минусовой» этаж.

Как и в прошлый раз, тут было пусто и тихо. А ещё, кажется, пахло пылью. В коридоре гулко раздавались их шаги. Теперь шеф остановился у другой двери, начал набирать код. Пару секунд спустя дверь плавно отъехала, открывая взгляду комнату с высокими стеллажами по стенам.

— Заходи, — позвал начальник, ступая внутрь.

Едва Павел вошел, дверь бесшумно закрылась за ним.

— Видишь ли, Павлик, с отчетом твоим загвоздка. — Викентий Петрович внимательно разглядывал корешки папок, теснившихся на полках стеллажей. — Задача нашей службы — искать и показывать то лучшее, что реально есть в современниках. Но при этом — не залезая на чужое поле, понимаешь? То есть устраивать всякие революции в науке или общественных представлениях — не надо. О, вот и оно!

Начальник вытащил одну из папок и показал Кареву серую обложку:

— Девятнадцать лет назад я был простым следователем, как и ты. Мне попалось дело одного обрусевшего китайца — Григория Шу. Он всю жизнь бережно хранил дневник своего прадеда, который в XXI веке воевал в составе китайского контингента на индо-пакистанской границе. Дневник с довольно непривычной стороны показывал тот конфликт. Мне это показалось интересным и ярким фактом. Однако старик Егоров, возглавлявший тогда наш отдел, объяснил, что такое не пройдет. Поскольку не соответствует официальной концепции истории. Понимаешь, эти стереотипы всякие, они ведь не с потолка берутся. Дневник моего китайца обелял интервенцию коммунистической державы. Материалы твоей училки воспевают далекое коммунистическое прошлое нашей страны. А это, скажу тебе прямо, совсем не то, что требуется нашему демократическому обществу в условиях идеологического противостояния с Азиатским блоком. Так что, мой тебе совет, — поищи у нее в биографии что-нибудь менее политизированное. Ну, там, тонущего котенка спасла или из хулигана-двоечника достойного человека воспитала…