— А ещё, когда уезжал, он очень просил тебе помочь, если вдруг такая необходимость возникнет! — продолжала бушевать Оленька. — Я бы и так тебе помогла, не сомневайся, и Коля это прекрасно знал, но всё равно дополнительно просил. А что не попрощался, так не было у него такой возможности, понимаешь? Он был вынужден ближайшим поездом отбыть. И подозреваю, неспроста такая спешка. Так-то вот.

Она возмущённо раскраснелась, но уже говорила не с таким пылом, как в начале своей пламенной речи.

— То есть была бы у него возможность, он бы зашёл попрощаться? — спросила я, пытаясь понять, в курсе ли Оленька планов брата о проползании хомяком ко мне в комнату в целом и об исполнении этих планов в частности. — Но не могло же быть так: он получил приказ и сразу уехал на вокзал. Должны же были ему предоставить хотя бы минимальное время на сборы. Не на войну же отправляли. Да даже и на войну, всё равно должны были дать время собраться.

— Да он весь день бегал, пытаясь встретиться с княгиней Рысьиной, — проворчала Оленька. — Разве ты не знала? Уж тебе-то точно должны были сказать.

— Ничего мне не говорили, — покрутила я головой для убедительности. — А зачем ему нужно было с ней встречаться?

— Как зачем? — удивилась Оленька. — Чтобы иметь возможность тебе писать.

Нельзя сказать, что эти слова оказались для меня полной неожиданностью: уж сложить обмолвку княгини и нынешний рассказ подруги в цельную картину я могла. А также понять, что Рысьина не для того избавлялась от Николая, чтобы давать ему возможность мне писать. Она надеялась, что он уедет и наше общение с ним по понятным причинам сойдёт на нет. Зря надеялась. Уж идти у неё на поводу я не собираюсь.

— То есть мне он писать не может, потому что общество нас осудит. А если он будет писать тебе, но для меня? — Я уставилась в потолок, словно рассчитывала найти там нечто интересное. — Это тоже будет нарушением приличий?

— Конечно, — ответила Оленька, но несколько неуверенно.

— То есть ты выступаешь на стороне кузена, а не за собственного брата? — коварно уточнила я.

— Вот ещё! — она уставилась на меня, возмущённо выпятив губы. — Да Волковы к нам всегда относились… даже не снисходительно… а как-то так: «Они конечно, наши родственники, но не совсем». И после этого я вдруг буду поддерживать Сашу? Вот ещё! Они и появляются у нас, только если им что-то нужно.

— А что Волкову нужно сейчас?

Оленька нахмурилась.

— Не знаю. Прошлый раз он всё давил на папу, чтобы тот ему акции продал, если не все, то хоть часть, чтобы у Волковых был контрольный пакет. Они знатно поругались, — Оленька неожиданно улыбнулась воспоминаниям. — Саша ужасно злился, что ничего не получилось. Уехал и даже с праздниками не поздравлял какое-то время. А нынче явился как ни в чём не бывало.