— Вот как дикари понимают дипломатию? Дипломатия, мой любезный одноглазый командир, это верность раз данному слову вне зависимости от тех обстоятельств, которые впоследствии станут известны благодаря… чьим-то длинным языкам, — он подарил девушке еще один понимающий взгляд и продолжил: — С другой стороны все это благостная наивность. Если одна сторона считает себя в праве нарушать соглашения, то почему им должна следовать другая? Я не собираюсь ехать в форт, командир.

Мечи моментально оказались в руках окруживших посла солдат. К троим, присоединились и прочие шестеро, опоясывая альбиноса плотным кольцом в центре, которого оказался он сам и еще Садлар.

Командир упер руки в бока и оценивающе глянул на харранца:

— Слышали мы, господин хороший, что мастак ты с мечом плясать. И потому нас не трое, а десятеро. Даже больше. С минуты на минуту здесь будут еще полтора десятка — отстали на переправе. А ты один. И без своих расчудесных доспехов. В плотном кольце. Про право наше пытаешь, Ассимур? Я тебе расскажу, по какому праву ты с нами пойдешь — по праву сильного. По праву меча. Потому как если сам сейчас не пойдешь, мы тебя на аркане потащим.

Его правильная речь не произвела на харранца никакого впечатления. В её продолжение тот смотрел себе под ноги. И лишь когда командир умолк Ассимур соизволил глянуть на левую руку.

— Право силы? — чуть урчащим голосом спросил он, изучая ногти. — Это хорошее право. Честное в мире, где не действуют другие права. И право же требовать от меня соблюдать эти права противоправно.

— Завернул, — хмыкнул командир таким тоном, будто еле-еле сдерживал себя. И протянул руку, сжав запястье альбиноса: — Пошли.

— Как скажешь, — вздохнул альбинос. Он смотрел только на девушку. А она слишком хорошо знала это странное ни на что не похожее безразличное выражение глаз. У любого другого оно означало, что человек сдался на милость Судьбы.

Велари хотела предупредить об опасности, но вместо этого повинуясь так не кстати проснувшемуся страху завизжала как последняя девчонка увидевшая мышь. И визг, звонко отразившись от каменных колоссов, оказался подхвачен многоголосым эхом.

Десятник Садлар истошно орал катясь по земле и зажимая рукой струи крови, бьющие из обрубка чуть повыше локтя. Все, что было ниже, в данный момент находилось в центре разбитого кольца воинов. Похожая на чешую водяного кольчуга не защитила обладателя, оказавшись разрубленной с одного удара. Как спрятанный в ножнах меч, зажатый в руке альбиноса, оказался обнаженным не понял никто из десятка. И уж тем более никто не понял когда только-только бывший на расстоянии удара Корнелий, умудрился обзавестись вторым мечом, подхваченным из расслабившейся руки обезглавленного им солдата.