Белоснежный лев неподвижно сидел на пьедестале, и только по тому, как недовольно задергался кончик его хвоста, я поняла, что мое появление не осталось незамеченным. Я осторожно подошла, а Достоевский отвернул голову, не хотел впускать меня в поле своего зрения. Хорошо – хотя бы кусать меня не собирается. Я встала прямо перед львом, он недовольно рыкнул, спрыгнул на землю и сел у меня за спиной. Обернувшись, я увидела, что из тумана на горизонте выбегает Бонифаций. С трудом подавив желание сбежать, я заставила себя стоять на месте. Лев подошел, мотая хвостом, открыл клыкастую пасть и издал протяжный рык, а потом вдруг потянулся и ткнулся головой в мой живот. Огромный зверь поднял на меня грустные глаза. Я села на землю, погладила его по пышной, но ужасно грязной гриве.

– Я больше так не буду.

Не те слова, которые я хотела сказать, но Бонифацию было достаточно и этого. Он лизнул мою щеку шершавым языком и завалился на бок, чтобы я почесала его пузо.

Второй же лев всем своим видом показывал, что его это не касается. Но тут не выдержала Звездочка. Она забегала перед Достоевским, возмущенно чирикая, мол, да что ты понимаешь! Сидишь тут и смотришь в туман днями напролет! А мы были в когтях у смерти, среди бессердечных колдунов и страшных кошек. Но мы вырвались и теперь хотим снова дружить! Мало нам, маленьким птичкам, бед, а тут еще обиженные львы!

– Звездочка, не горячись, – попросила я.

Достоевский наконец-то соизволил повернуться, оглядел меня с ног до головы и недовольно зарычал, как старый дедушка, который потерял пульт от телевизора, поэтому ему придется смириться и смотреть скучный сериал вместо очередного выпуска новостей. Я протянула руку ладонью вперед, лев фыркнул, но подошел. И как было отказаться – нечасто сюда приходят люди и гладят пузо, расчесывают шерстку, с визгом катаются по траве, притворяясь, что испугались, когда их валит на землю зверь в три раза больше их размером!

Вернувшись домой, я первым делом очистила свою одежду от мха, а потом несколько часов оттирала обе статуи, стараясь не пропустить ни малейшего пятнышка.

На следующий день я взяла немного денег из шкатулки и нашла ту пекарню, откуда стащила два куска пирога после разговора с Сетом. Перед входом я задержалась, и только удостоверившись, что руки не дрожат, с улыбкой зашла внутрь и сообщила продавщице, что на прошлой неделе она неправильно рассчитала стоимость моей покупки, и я вернулась, как только смогла.

Продавщица, худая темноволосая женщина с проседью, сначала не поверила, что она так ошиблась, а затем захотела угостить чаем в знак благодарности. Я, заливаясь краской, сослалась на срочные дела и сбежала, пообещав обязательно зайти в следующий раз.