— Она не любит Талиесина, — тихо и грозно сказала Моргана.

— Это она тебе сказала? — На Давида напало внезапное и необъяснимое желание сбежать.

— Она всем сказала — даже самому певцу, да он не слушает. Она велела, чтоб он больше не приходил. Ничего он не дождется.

— Я хотел бы увидеться с Харитой.

Моргана мрачно кивнула.

— Тогда иди за мной. — Она сделала несколько шагов к двери, потом замялась. — Возможно, я сумею помочь певцу.

— Возможно, — отвечал Давид, — но сперва я поговорю с Харитой, а там посмотрим.

Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

— Ты что, собралась ехать с ним без моего ведома? — Аваллах заслонил собою весь дверной проем. Харита, натягивавшая сапоги, выпрямилась и посмотрела ему прямо в лицо.

— Откуда ты знаешь?

— Моргана сказала. — Голос царя хрипел от ярости и обиды. — Она сказала, приехал Давид позвать тебя к нему. Будешь отпираться?

«Откуда Моргана узнала?» — удивилась Харита, вслух же промолвила:

— Я бы тебе сказала. Давид только что ушел.

— Когда?

— Когда бы сама окончательно решила. — Она бестрепетно взглянула на отца. Аваллах стоял за дверью, держась рукою за бок, как будто желание дочери уехать пронзило его насквозь. Лицо его над черной бородой было белее слоновой кости.

— Не знаю, люблю ли я его, отец, — продолжала Харита, — но хочу попытаться.

— Нет. — Он медленно покачал головой. — Этому не бывать. Мы — благородное племя.

Харита обошла стол, взяла отца за руку.

— Почему ты пришел ко мне так? — мягко спросила она. Аваллах отвернулся. — Кто говорил, что нашим народам судьба жить вместе? Что надо приноравливаться к их обычаям? Кто, если не ты? Ты подарил им землю, ты подарил им дом.