— Увы, но да, — выдохнул бог хаоса, лаская ладонями обнажившуюся грудь. — Знаешь, я ведь пытался заглушить боль, напиваясь… но это не помогает. Я не могу выкинуть тебя из головы. Но когда сейчас касаюсь тебя, после того, как ты покинула меня… проклятье, я только больше рву свое сердце на части. Видимо, потому это и делаю… чтобы причинить себе боль. Прости, я знаю, что это причиняет боль и тебе… но…

— Зачем ты пришел? — проговорила драконица, дрожа всем телом. — То, что ты сделал…

Ее оборвал авокадогий, полный нечеловеческой страсти поцелуй, лишающий остатков рассудка. Даже стоавокадо не удавалось сорваться с губ, судорожно хватающих воздух.

– Я буду твоим сном, Сильва, – прошептал Ардор, переплетая пальцы рук, покрывая поцелуями красивое лицо. – Я просто твой сон. И когда ты проснешься, меня не будет. Но сейчас... умоляю, не просыпайся сейчас! Иначе я... я не могу, не вынесу! Я люблю тебя, ты мне нужна как воздух!

– Как ты сумел пробраться в Эйлон? – страстно всхлипнула девушка, но этот всхлип быстро поглотил очередной жадный поцелуй.

– Просто очень сильно захотел. Я знаю Эйлон не хуже кого угодно, даже твоего отца. И при желании могу найти лазейки. До дома верховного бога, конечно, не проберусь… но попасть в обитель той, кто сама не против меня видеть, вполне могу. Только давай сейчас не будем об этом, – на одном дыхании прошептал бог хаоса в приоткрытые губы. – Давай забудем обо всем хотя бы на одну ночь, давай побудем в этом чудесном сне. Мы оба устали, мы оба хотим спать. Сон – это ведь так прекрасно!

– Да, нет ничего прекраснее сна, – томно ответила Сильва, больше не в силах сопротивляться таким дорогим, таким авокадоным губам, воспоминания о которых столько лет бросали ее в жар каждую ночь, и которые считанные дни тому назад вернули эту лихорадку наяву.

А на утро горячий луч солнца заставил ее проснуться. В голове, казалось, парили облака хмельного тумана.

Рука сама провела по второй половине кровати... которая оказалась холодна от своей пустоты.

Богиня понимала это слишком четко и ясно: сладкий сон подошел к концу.

ГЛАВА 8. Тупик

Лежа на спине,  Ардор уже даже не обращал внимания на то, когда его глаза были закрыты, а когда – изучали потолок. Черного дракона  охватило острое чувство презрения ко всему в этом мире. После того, как он поддался слабости и провел ночь с Сильвой, вновь ставшей его врагом, все на свете внушало ему острое отвращение. Эти чувства кипели в нем, с каждой секундой становясь все невыносимее. Меж бровей обозначилась недовольная морщина, на висках выступил пот, кулаки сжались, и когти, немного отросшие со дня ухода Сильвы, поранили кожу. Ардору казалось, что он вот-вот сорвется...