Ещё в саду росли яблони, груши, вишня, смородина, жимолость, крыжовник и малина. Для отдыха стояла круглая беседка, украшенная кружевом деревянной резьбы. Вокруг беседки росли кусты душистого чубушника и бересклета, а огороженное небольшими валунами пространство вокруг дома было отведено под цветник. Особенно радовал глаз барвинок, который превращался в голубой цветущий ковёр.

   Из-за огромной занятости Рамут вряд ли этот сад смог бы процветать, но благодаря заботам нежной прекрасной Ладушки, которая успевала и у себя хозяйничать, и здесь трудиться, как пчёлка, сад стал любимым местом отдохновения для навьи. Ранним летним утром она сиживала в этой беседке с чашечкой отвара тэи и трубкой бакко, созерцая предрассветное небо и внутренне готовясь к новому рабочему дню, а вечером они иногда отдыхали здесь вместе с Радимирой. О чудесная тэя! Как Рамут была рада, что она прижилась в Белых горах! Когда захваченные с собой в Явь запасы благословенных листьев закончились, навья очень страдала без любимого напитка. Но белогорские девы во главе с Берёзкой совершили чудо, и в высокогорных областях Белогорской земли теперь росли и процветали целые плантации тэи. Рамут была счастлива. Она не представляла свою жизнь без душистого и терпкого, горячего отвара.

   А хмельную настойку по рецепту тётушки Бени она делала сама. Для этого по её собственному чертежу белогорские умелицы сделали самогонный аппарат (у навиев он уже давно использовался для изготовления «хлебной воды»). Яблочная брага перегонялась в «огненную воду» крепостью в шестьдесят градусов, ею заливалась медово-ягодная смесь и настаивалась до готовности. Матушка Северга, помнится, приезжая в отпуск в дом Бенеды, всё жаловалась, что настоечку перед употреблением разбавляют водой... Она любила покрепче. Рамут тоже предпочитала неразбавленную. Впрочем, пила она мало, только в свои выходные могла пропустить чарочку-другую, вспоминая матушку.

   Закончив с чисткой садовых дорожек, Рамут убрала лопату в сарайчик для садовых инструментов и своей стремительной, пружинистой походкой взбежала по ступенькам крыльца.

   — Дом, сделай огонь в камине посильнее! — распорядилась она, войдя в гостиную.

   Одушевлённый дом тут же отозвался: