И посоветоваться не с кем. Кот, хоть и все-все понимает, говорить еще не научился, а богатыря унесло куда-то недобрым ветром. Кстати, пора бы ему уже и вернуться, уж не попал ли в беду? Хотя вряд ли, этот и гору сломает, если понадобится.

Обут, одет, деньги в калите звенят. Пора бы и покинуть трактир, пока либо ведуны, либо нигроманты не заявились. Не хотелось без Хреногора уходить, но он уже, может, с невестой, и ни до чего дела больше нет. Хотя вряд ли. Есть у меня сильное подозрение, что отчий дом она по собственной воле покинула. Ну не так девок воруют, совсем не так! На лихом коне ворваться, подхватить в седло и умчать за тридевять земель — это да. А заказать похищение Змию, чтобы все думали, будто зеленый по своей воле девицу украл, — слишком уж расчетливо для влюбленного. Тут склад ума нужен особый, вот сама Забава такое присоветовать могла бы, чтоб жениха своего со следа сбить. Голову даю на щелбан, она этот план и придумала. А стало быть, счастье с любезной богатырю не светит.

С котом на плече я спустился в обеденную залу. Трактирщика при виде меня разбил паралич, так мне сначала показалось. Правда, не сильно и не надолго, уже через пульс он опомнился, поприветствовал меня фальшивой улыбкой и поманил пальцем. Вообще-то рыбы вроде меня на пальцы не клюют, но я решил сделать исключение. Вдруг да важное что скажет, не зря ведь внутренний голос истерику закатывает.

— Соратник твой, дядька, — заговорщицким шепотом начал трактирщик, — сказывают, в беду попал. Тот, который стол двумя пальцами. Это Томек просил передать. Вы с ним пиво пили давеча, помнишь?

Я кивнул.

— Стало быть, вот, — развел руками трактирщик. — В дом к барону Крею он зашел, а как вышел, никто не видел, хотя Томек там долго сидел, выслеживал…

Можно сказать, что я онемел. Нет, язык у меня не отнялся, он готов был озвучивать мои мысли, но вот с ними-то и возникли проблемы. Их было слишком много, и они не дружили ни друг с другом, ни с моей головой.

— Я могу поговорить с Томеком? — удалось выдавить мне.

— Он за крайним столом, — сообщил трактирщик и перевел взгляд на Колобка. — Следуешь краснореченской моде, дядька? Все как с ума посходили, каждый третий — с котом. Причем все с черными, белых и так не любили из-за колдодеев проклятых, а после матча так и вообще. Того и гляди, за камни людишки возьмутся, а ведь это неправильно, кем на следующей встрече играть будут?

Я промолчал и сошел за умного. Сказать фанату котобола, что его причуды мне глубоко безразличны? У меня и так врагов хватает.

— Я и сам, грешен, с позапрошлосолного финала белого притащил, — признался хозяин. — Знатный мышелов оказался, Керкесу моему рыжему в помощь. Он ведь старенький уже, Керкес-то, еще солнце-другое, да и помрет.