А вот и он. Лорд Ларабн собственной персоной. Он, Умелец Сторк, предпочел бы Темногора, да, видно, не судьба.

— Умелец Старк! Какая встреча! — широко улыбнулся Ларабн, обходя вокруг застывшего нигроманта. — Не раз тебя вспоминал добрым словом.

Старк вызывающе усмехнулся. Говорить с врагом он не собирался, хватит с него Темногора. Разговоры рассеивают внимание.

— С Капеком встретиться не собираешься? Передавай привет!

Умелец скрежетнул зубами, но смолчал и на этот раз. Он ждал атаки. Не для того, чтобы от нее защититься, — в момент нападения Ларабн останется без защиты. Старк не собирался оставлять врагу ни единого шанса и затягивать не собирался тоже. Потому, едва Темный Лорд начал читать заклятие, бросил свое, мощное, красивое, заранее выверенное. Вкладывая в него не паверу даже — свою кровь, боль, страх, надежду. Вкладывая свою жизнь, как умеют только нигроманты.

Ларабн был настоящим Темным Лордом. Даже в мыслях не держал, что противник может затеять столь эффектное самоубийство, сам он непременно сбежал бы, если не удалось заполучить победу. И все-таки он успел поставить защиту, все же мастер он был из первых. Вздулся вокруг него оранжевый кокон, но налиться силой и яркостью не успел, исторгнутый нигромантом Смерть-Пожар в тот же самый миг выжег его, не пощадив к тому же ни самого Темного Лорда, ни многих других попавших в область действия колдодеев. Сам Умелец еще стоял пару стуков в эпицентре, превратившись в огненный столб, прежде чем развеялся пеплом. И тогда нигромантский мост рухнул, оставив пятерых неудачников на этом берегу мира. Но в живых они пробыли недолго, Смерть-Пожар пожирал струйки паверы и ее носителей, обрывки сломанных чар, куски неудавшихся заклинаний, стремительно разгоняясь, набирая силу, и когда достиг своего предела, полыхнул второй раз.

Смерть-Пожар заклинание мощное и давно известное. Хоть нигромант и внес в него кое-какие изменения, Высшие чаруны прекрасно знали, как с ним бороться. Часть колдодеев загоняла огонь в некие рамки, другая часть щедро делилась паверой. Потому второй взрыв практически не собрал жертв, зато окончательно разрушил дом барона Крея, погребая под обломками тех, кто не успел покинуть здание.

Радость Перилла с криком бросилась к еще дымящимся развалинам, откинула в сторону один булыжник, второй, третий. Ее прекрасные ухоженные руки покрылись ссадинами и царапинами. Плача, девушка упорно продолжала разбирать завал, пока ей на плечо не легла мужская рука:

— Эй! Не меня хоронишь?

А потом был поцелуй, и печаль о павших соратниках на время померкла.