А утро наступило рано. Вернее, утро Лиссы. И пришло оно не со скрипом решетчатой двери коридора, а с шорохом камней открываемого подземного хода.

Не успела девушка и глаз открыть, а Арин уже тряс ее за плечо и испуганно твердил:

— Вставай Лисса, ну, вставай же! У стен Цитадели королевские войска. Вставай, Лисса!

От такой новости глаза сами распахнулись, а сон, как рукой сняло.

— Что значит войска у замка?! Подожди, их же видеть должны были издалека — войско же, не пара всадников! Цитадель-то на горе стоит! — воскликнула девушка, спуская ноги с кровати и растирая ладонями заспанное лицо.

— Они ночью подошли. Чуть рассветать стало, так их и увидели! Видно под прикрытием войсковых магов двигались! Недаром в ночь пурга поднялась — похоже, это они наслали. Что теперь будет?

Девушка направилась было к окну, чтоб выглянуть в него, но мальчик ее тут же разочаровал:

— Не-е, они не с реки подошли, а как положено — с равнины к воротной башне. Неужто на приступ пойдут? Как ты думаешь?

Но ответить она не успела — в этот момент все-таки раздался скрип решетки в коридоре. Ребенок кинулся в нору, а Лисса в туалетный закуток — хоть воды холодной в лицо плеснуть, а то мысли, разбуженные с наскока, никак не хотели упорядочиваться.

А едва она успела вернуться и присесть на кровать, чтоб потуже затянуть шнуровку на сапогах, скрежетнул замок и в ее двери.

Оборотень, вошедший в комнату, был сегодня всклокоченный весь какой-то и злой — только что не рычал, а, самое главное, без подноса.

— Встала уже?! Что, женишка своего почуяла? Давай, отрывай задницу от кровати, пошли — господа тебя кличуть, — рыкнул он грубо, и для пущей верности схватил поднявшуюся девушку за руку и пихнул ее в направлении двери.

Чтоб не провоцировать его, Лисса молча устремилась в коридор.

Привел ее оборотень в тот же небольшой зал, что и в первый раз он разговаривала с Морельскими, где так же, как и вчера, были только Кайя с мужем. Но, в отличие от прошлого раза, они не вольготно раскинулись за столом, а явно находились в нервозном состоянии. А женщина, похоже, еще и в сильном страхе — она ходила из угла в угол и жесты ее были однообразны, скупы и резки, как у заведенной механикзменной гномьей игрушки. Три шага — потерла руки, три шага — коснулась висков, три шага и опять трет ладони, три шага и снова тянуться пальцы ко лбу. Мэрид же, напряженным взглядом следил за ней. И даже когда в комнату ввели пленницу, на нее никто не обратил внимания.

Оборотень, сбитый с толку непривычным состоянием господ, тоже пока молчал и только нервно сопел у Лиссы за спиной. И только спустя минуты две, как они ступили через порог, неловко буркнул: