– А в чем заключаются мои богопротивные речи, можно узнать? Ведь я проповедовал добро и милосердие!

– Проповедовал?!

Стиор повернулся на голос и словно под ледяным водопадом оказался. Спросил тот самый человек, который на суде говорил про свою дочь, отданную в рабство и погибшую спустя год. Как же ее звали… Стиор отчаянно пытался вспомнить, и не мог. Очевидно, что–то отразилось у него в глазах, потому что ледяное выражение на лице отца вдруг исчезло, и он как–то растерянно посмотрел на мага. Отвел взгляд. Стиор горько усмехнулся, посмотрел на небо и, не заметив камешка, споткнулся. Распятие вывалилось из–за ворота и закачалось перед глазами мага. Стиор замер. Он вдруг понял многое… Понял, почему человек изображен висящим на кресте. Непонятно, откуда взялось это знание, но маг был уверен в нем. Он вдруг поднял голову и расхохотался.

– Второй спаситель! – сквозь смех выдавил он. – Шарлатан и самозванец! Господи, как же я был глуп! Как мы все были глупы! – маг уже не обращал внимания на ужас в глазах людей, полагавших, что говорить такое может только безумец. Да еще и в присутствии инквизиторов. – Почему я не понял этого раньше? Не может Спаситель править! Не может. И ведь мне был дан шанс! Давали…

Стиор отсмеялся и уже спокойно взглянул на толпу. Давался ему шанс. У него было одиннадцать лет. Но он ничего не сделал. И теперь маг смотрел в лица практически незнакомых людей, рядом с которыми прожил все это время, так и не узнав их. Но у него была одна идея, одна цель, из–за которой не замечал ничего вокруг. Теперь пришла расплата. И что бы он ни сделал – все плохо. Хотя… Стиор еще раз взглянул на распятие.

– Ну, что вы стоите? Я вам говорю, что не было второго Спасителя, а был только один! Не может никого спасти тот, кто не готов отдать за людей свою жизнь, а отдает чужую. Призывая ненависть, вы отвернулись от истинного Спасителя!

– Заткните его! – взвизгнул один из инквизиторов.

Стиор видел страх в его глазах. Ему вдруг стало легко–легко. Маг с всепонимающей улыбкой смотрел на ринувшуюся вперед толпу, даже не подумав сопротивляться, и мысленно плетя свое последнее заклинание. Он мог бы попытаться объяснить свой поступок, если бы был уверен, что хоть один человек поймет его. Но нет. Не поймут. И он молчал. Только улыбался, глядя на приближающуюся смерть. Ненависть – вот причина всего. Ненависть Церкви к иным расам породила пророчество Ушедшего, рожденное ненавистью же. И теперь она будет вести Троих, сея страдания и смерть. Он мог бы убить всех нападающих… И снова ненависть к «проклятым колдунам» вспыхнет среди людей. Бесконечная война, длящаяся уже много тысяч лет. Может, его жизнь станет первой преградой на пути этой лавины смертей?.. Когда нож второго инквизитора вонзился в грудь старого мага, заклинание вступило в силу, окружив собой людей. Разъяренная толпа кинулась к дому. Полетели факелы, вспыхнула соломенная крыша. Один из инквизиторов сорвал с груди умирающего распятие.