Шасин зло посмотрел на меня и хотел встать из-за стола, но храмовник положил свою ладонь ему на плечо и удержал.

— Останься. Им надо выяснить свои разногласия, не мешай.

Да где она ходит? Таскаюсь тут по кустам, даже в какое-то болотце забрел, на наших орков натыкался три раза, а ее нет. Это уже не смешно, я даже возвращался в сторожку — вдруг она вернулась. Если честно, то я стал волноваться — лес, дикие животные, мало ли что могло случиться? Все, сейчас схожу к ручейку, из которого мы брали воду, и пойду к нашим поднимать панику. Все-таки жаль будет девчушку, если ее погрызет какой-нибудь хищник.

Ага! Вот она где! Плачет. Только как-то странно она рыдает — то ли мычит, то ли рычит. Тихонько выглядываю из-за куста — если просто плачет, то подходить не буду, а если случилось что, ногу подвернула или укусил кто, то помогу. Не понял. Что происходит?

Картина, открывшаяся моему взору, на первый взгляд казалась абсурдной. Шасана лежала на спине и отчаянно боролась с кем-то. Сначала мне показалось, что один из орков сошел с ума и напал на нее, но присмотревшись, я понял, что это человек. Весьма волосатый и не очень чистый, но, может, женщинам такие нравятся.

— Эй, что происходит? — Я спрашивал, потому что в «этих» делах я не особенно разбирался. Кинусь на защиту девичьей чести, а у них тут приступ страсти. — Шасана, это кто?

И тут человек повернул голову и посмотрел на меня, закрывая девушке рот. Несколько кровоточащих царапин на его лице явно указывали, что о согласии со стороны Шасаны не может быть и речи.

— Что, пацан, тоже хочешь? — Он злобно ощерился и продолжил. — Давай, держи ее за руки, а то царапается, сука!

Плохие зубы, с ярко выделяющимися клыками, и длинные грязные ногти на руке, так напомнили мне эльфийского монстра, что меня переклинило. Под руку вдруг так удачно подвернулся хороший камень и я, не помня себя от ярости, с размаха ударил по его ненавистной роже. Мужик попытался прикрыться рукой и отползти, но я не дал ему такой возможности. Мне все казалось, что он сейчас вырвется и убьет нас с Шасаной, и я бил и бил его камнем, пока у меня не кончились силы.

Когда до меня дошло, что мужик давно уже не подает признаков жизни, голова его больше напоминала месиво. Столкнув труп, я попытался привести девушку в чувство. Из-за того, что все ее лицо было залито кровью, я никак не мог оценить тяжести ее состояния. До журчащего рядом ручейка было несколько шагов, но пока я тащил девушку к нему, это расстояние показалось мне бесконечным. Отмывая кровь, я поливал водой ее лицо, но она все не приходила в себя.