— Прекрати! Ты всё равно ведёшь нас ко входу… там ещё идёт бой. Нас точно заметят, — возразил я.

Уолтэр засмеялся:

— Я — Прэйсиан. Никто не заметит меня, если я того не пожелаю.

И головоломка внезапно сложилась у меня в голове.

— Вот оно, — объявил я.

Мой пленитель проигнорировал меня, продолжив идти.

— Отпусти меня, Уолтэр. У меня есть идея.

Он фыркнул:

— Ты это уже говорил.

— Тогда просто оставь меня тут, твоя помощь мне в этом не потребуется, — предложил я.

— Ещё чего. Как думаешь, сколько я проживу, когда Графиня узнает, что я тебя бросил? — ответил он.

— Я когда-нибудь рассказывал тебе о своей шахматной партии с Дэвоном Трэмонтом? — сказал я, внезапно меняя тему.

— Несколько раз… ты что, собираешься вызвать Дорона на шахматную дуэль? Мне почему-то кажется сомнительным, что он — поклонник этой игры, — иронично парировал Уолтэр.

Я кивнул:

— Ты, вероятно, прав, но, как говорил мой отец, «существует более чем один способ освежевать кошку»[3].

Он проигнорировал мою остроумную аналогию, и продолжил идти дальше. Я плыл вслед за ним, будто меня тянул невидимый шнур.

— Ты же знаешь, как мне нравятся игры, — продолжил я.

— Эгоистичное развлечение, поскольку обычно ты выигрываешь, — ответил Уолтэр. — Но Дорон не согласится играть с тобой в игры на искусство или стратегию. Он скорее проломит тебе череп, и сделает пудинг из твоих мозгов.

— Есть один тип игры, в котором я иногда проигрываю, особенно когда играю против Маркуса, — намекнул я.

— Меня не особо интересует бросание костей и выбрасывание наших жизней на ветер в игре, исход которой совершенно случаен, — сказал Уолтэр, — и я не думаю, что Дорон согласится расстаться со своим преимуществом. Мы и так фактически живём его милостью.