Он кивнул, и его сердце заныло при виде её увлажнившихся глаз:

— Я подобрал после его смерти.

— Я и не мечтала… — тихо сказала она. — И ты мне так и не сказал.

— Прости.

— Время извинений давно миновало, Сын, — ответила она. — Ты теперь мужчина, больше никаких извинений. Покажи броню.

— Тирсэн, — сказал он, и появились серебряные чешуйки, потёкшие по его телу, и снова покрывшие его.

Её глаза расширились, наполняясь до краёв слезами. Роуз покачнулась, но Элиз подхватила её.

Грэм отозвал броню, и обнял мать.

— Ты выглядел совсем как он, — пробормотала Роуз.

* * *

Родственники уговаривали Грэма остаться тем вечером в постели, а не есть в главном зале, но он отказался. Он не предвкушал взгляды и внимание, с которыми ему возможно придётся столкнуться, но решил, что с тем же успехом можно сразу с этим разобраться.

Когда он шагнул в зал, в помещении воцарилась тишина. Головы повернулись, и люди вытаращились на него. Все уже знали его, конечно же, но теперь они пялились на него так, будто он стал чем-то новым.

Грэм проигнорировал их взгляды, и направился к своему привычному месту, надеясь на то, что они быстро вернутся к своим разговорам — но этому не суждено было сбыться. Кто-то встал за одним из низких столов, где сидела большая часть стражников — Перри Дрэйпер.

— Приветствуем героя Замка Камерон! — сказал он громким голосом.

Грэм в ужасе наблюдал за ним, гадая, не было ли это какой-то шуткой, но остальные стражники быстро встали, один за другим. Перри высоко поднял свой кубок:

— Тройное «ура» в честь Торнбера!

Весь зал встал на ноги, и послышались крики «ура», за которыми последовали овации, и ещё восторженные крики.

Грэм был вынужден встать, поскольку сидеть было бы грубо, но его рот отказывался выдавать адекватный ответ. Он глазел по сторонам, чувствуя, что краснеет.

Леди Роуз пришла к сыну на выручку.

— Спасибо всем. Вы оказываете моему сыну честь, но боюсь, что он всё ещё утомлён после перенесённых им испытаний. Пожалуйста, сядьте. Дайте ему спокойно поесть.