Миновали долгие секунды, пока она возилась с ремешками, прежде чем её шлем был снят с её головы. Глаза Дориана расширились, когда он увидел её лицо и плотную косу волос на её затылке.
— Женщина? Кто ты?
Она посмотрела ему в глаза, смаргивая слёзы, но на её лице не было страха:
— Я — та, кто любит твоего сына больше собственной жизни.
Дориан перевёл взгляд с неё на Грэма, а потом его руки будто потеряли силу, позволив мечу опуститься к земле:
— Это правда?
— Меня зовут Грэм Торнбер, — ответил Грэм. — Сын Дориана Торнбера и Роуз Хайтауэр. Я был назван в честь моего деда, тобой назван, если ты — действительно Дориан Торнбер.
тобой— Мой сын был ребёнком, — сказал Дориан с замешательством в голосе.
— Тебя не было уже много лет… Отец, — сказал Грэм. — Ты умер, удерживая каменный монолит, чтобы спасти нас.
Дориан потряс головой, будто пытаясь прочистить её, затем поднял меч, указывая им на Сайхана:
— Зачем? — спросил он.
— Мой отец сделал это по приказу Леди Роуз, — ответила Алисса. — Чтобы призвать Мордэкая. Нам нужно было это сделать, чтобы остановить конец света.
— Твой отец?
— Сэр Сайхан, некогда бывший тебе другом, — объяснила она.
— У Сайхана была дочь? — сказал Дориан, отказываясь верить в это, а затем его взгляд сместился на лицо Грэма, и его глаза увлажнились: — А вы…?
— Мы собираемся пожениться, — сказал Грэм. — Если мир не придёт к концу.
Вогнав меч в землю, Дориан снял свой шлем, позволив им увидеть его лицо. Оно было красным, потным, и полным необузданных эмоций. Нагнувшись, он протянул руку сначала Алиссу, потом Грэму, помогая им встать на ноги. Затем он указал на четверых волшебников, заставших на месте:
— Это кто?
— Дети Мордэкая, — сказал Грэм. — Мы все выросли.