«Самое забавное, что все они мне глубоко безразличны, — с иронией подумал певец. — Все, что я делаю — только ради Паулы. Только потому, что она просит… А еще я не должен забывать, что Дарэл помог мне. Однажды, в прежней человеческой жизни…»

Гемран знал о том, как именно Основатель попал в этот мир. Если верить Фрэнсису, даханавар, в чьем теле теперь обитал Атум, должен быть мертв. И, наверное, вряд ли можно считать помощью попытку уничтожить существо, убившее Дарэла, бывшего когда-то другом Британца. Но все-таки Вэнс хотел верить в то, что он возвращает долг.

Послышался приглушенный хлопок двери, легкие шаги. Мимо прошла девушка, закутанная в белое покрывало, робко взглянула на Гемрана, робко улыбнулась, и ее тонкая фигура снова исчезла в доме. Вэнс так и не смог понять, кто она такая. Видение Леонардо или ожившее произведение искусства, скрашивающее одиночество великого художника.

Гемран прислонился затылком к шершавому стволу, понимая, что дальше тянуть бессмысленно. Ему все равно придется погрузиться в мир призраков.

С легким содроганием Вэнс вспомнил один из последних уроков Фрэнсиса. Тогда перед фэриартосом открылся путь в тот самый призрачный мир, отголоски которого он слышал, и воротами в который был сам.

Певец несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза, позволяя сумрачному и неназываемому, скрытому в глубине его души, выползти наружу.

Стихли голоса голубей, шорох листьев и ветвей ивы. Мир Леонардо обволокло тревожное безмолвие, а спустя мгновение он исчез.

Гемран с головой окунулся в серый дым. Казалось, что, кроме бесформенных клубов, тут нет ничего. И Вэнс не был уверен, что здесь есть он сам. Периодически густая пелена выплескивала смутные, едва оформленные образы. Лица, фигуры, прекрасные и уродливые, печальные, злобные, бесстрастные. Все они постоянно менялись, кружили вокруг фэриартоса, словно рой бабочек вокруг фонаря.

Видения, призраки… Гемран чувствовал, что притягивает их, но и они тянули его так же сильно.

— Вольфгер… — позвал он беззвучно. — Вольфгер Кадаверциан!..

Вэнс словно плыл по огромной реке из дыма и облаков, среди которых изредка змеились белые молнии. Наверное, так должна была выглядеть изнанка Витдикты. Смертельная, беспощадная, безликая. Вместилище силы и магии кровных братьев. А также их душ…

— Вольфгер! Мне нужно поговорить с тобой!

Александр говорил, что погибший клан Лудэр как будто бы мог вызывать души умерших. Правда это или нет, теперь уже не проверишь, заклинатели давно сами превратились в тени.

— Вольфгер!

Мэтр кадаверциан не желал откликаться. Тишина давила на уши, дым стал гуще. Гемран почувствовал, как начинает терять силы. И понял, что больше не может ждать. Оставалось последнее средство.