– Вставай, Мэрик! Ты должен встать! – отчаянно крикнула Фиона.

Затем ее внимание отвлекло что-то другое. Глаза Фионы, устремленные вдаль, округлились от ужаса, и монотонный гул внезапно стал громче. Он заполнял всю пещеру, и Мэрик без труда представил себе, как на них сразу с двух сторон катится новая волна порождений тьмы.

– Плохо дело, – пробормотал он. – Я-то надеялся, что мы прикончили всех.

– Им нет конца.

Изнуренная, разом растерявшая боевой запал, Фиона обреченно смотрела на приближавшуюся орду. Где-то вдалеке закричал Келль, и Кромсай заскулил от боли.

Мэрик посмотрел на Фиону и слабо улыбнулся. Отчего-то близкий конец не казался ему таким уж страшным. Ему жаль было маленького Кайлана, но он знал, что Логейн позаботится о мальчике куда лучше, чем позаботился бы он, Мэрик. Слишком долго прожил он, ощущая внутри пустоту, которая только разрасталась с каждым годом.

И однако, сейчас, лежа в объятиях Фионы, Мэрик чувствовал странное умиротворение. Он смотрел на эльфийку и думал только о том, как она прекрасна. Эти темные глаза повидали столько страданий. Мэрику хотелось сказать Фионе, что больше не надо бояться, что теперь все будет хорошо.

А потом на них обрушилась волна магии леденящей силы, с какой Мэрик прежде никогда не сталкивался. На долю секунды перед его глазами вспыхнула слепящая белизна, а затем он погрузился во тьму. И сожалел сейчас только о том, что он – один.

Глава 16

Глава 16

Дункан!

Звук собственного имени медленно проникал в сознание Дункана, и он не сразу, но все же сообразил, что постепенно приходит в себя. Шажок за шажком выкарабкивался он из мутного марева поглотившей его боли. Он помнил бой. Помнил, как в пещеру ворвался огр и как потом бесконечные волны порождений тьмы накрыли их с головой. Копье вонзилось ему в живот и вышло с другой стороны. Дункан помнил невыносимую боль, помнил, как изо рта, пузырясь, хлынула кровь и враги навалились на него. А потом…

Он очнулся и резко сел. Слишком резко. Барабанный рокот в висках превратился в мучительную боль. Дункан поморщился, схватился обеими руками за голову, словно так можно было не дать ей лопнуть. Именно тогда он обнаружил, что на руках у него тяжелые железные кандалы.

– Что за… – пробормотал он.

– Осторожнее, – предостерег тот же голос, что звал его по имени. – Мы все ранены.

По-прежнему сжимая обеими руками голову, Дункан медленно открыл глаза. Небольшую комнату озарял резкий оранжевый свет, исходивший от странного амулета, который висел возле двери. При взгляде на него боль в голове вспыхнула с новой силой, и юноша поспешно отвел глаза.