Взгляд ее обежал лица слушателей, словно подстрекая возразить. Желающих не нашлось.

– Если мы решим сдаться, – продолжала она, – мы сделаем это все вместе, без исключения. Даже либертарианцы. Мы вернемся под власть Церкви и предадим себя ее милости. Не всем вам известно, что Верховная Жрица способствовала нашему бегству из Белого Шпиля. Она – наш друг. Быть может, она даже сумеет спасти кого-то от Усмирения или казни… но уж точно не всех.

В зале стояла мертвая тишина.

– Если мы примем бой, то примем все как один. Мы объявим, что Круг мертв и с этим пришел конец правлению храмовников и Церкви. Это означает неизбежную войну. Верховная Жрица не сможет сдержать храмовников, если вообще захочет попытаться. Многие из нас погибнут в грядущих сражениях… но не все.

И вновь никто не произнес ни слова. Снег, падавший в проломы потолка, стал гуще, но этого никто не заметил. По спине Риса пробежал холодок.

– Пора обсуждений прошла, – сказала Верховная Чародейка. – Ныне мы должны действовать, прежде чем сюда явятся храмовники и отнимут у нас всякую возможность выбирать. Как Верховная Чародейка Круга магов я объявляю начало голосования за независимость.

Шепоток пробежал по залу, но быстро стих.

– Не все Первые Чародеи присутствуют здесь. Я получила сообщение, что в Круге Дарсмуда объявлено Право Уничтожения. Убиты все, кто был в башне, в том числе Первая Чародейка Ривелла. – Она вновь сделала паузу, дожидаясь, пока затихнут потрясенные вскрики. – Судьба прочих неизвестна. Маги, здесь собравшиеся, предпочли, чтобы их интересы представляли братства. Я предлагаю главам всех братств выйти сюда и во всеуслышание объявить свой выбор.

Первым ее призыву внял согбенный старец, вновь избранный Первый Чародей, который заявил, что представляет братство лоялистов. Дрожащим голосом он произнес краткую речь, призывая магов сдаться. Победить храмовников невозможно, сказал он. Народы Тедаса ни за что не примут свободных магов и могут, как во времена Андрасте, подняться всем миром и низвергнуть их. Круг – единственная надежда магов.

От лоялистов никто другого и не ждал, но куда более неожиданными оказались следующие выступления. Один за другим выходили представители мелких братств, и каждый вслед за лоялистами выбирал одно и то же: сдаться Церкви. Как ни малочисленны были их последователи, с каждым таким выступлением в зале все больше сгущалось уныние. Глаза Верховной Чародейки потускнели.

Затем из дверного проема, неподалеку от Риса, в зал ступила Адриан.

– Либертарианцы голосуют – принять бой! – выкрикнула она. В толпе зашевелились, все тотчас повернулись к ней. – Неужели вы – бессловесный скот, готовый покорно подставить горло под нож мясника? Если вы считаете, будто, сдавшись Церкви, дождетесь хоть каких-то перемен, – о да, вы правы! Все изменится к худшему! Всякий Круг станет тюрьмой! Всякий маг, который побывал хоть за милю от этого места, будет усмирен! Они прос-то не умеют действовать иначе и не научатся, пока их не научим мы!