– Давно вы это задумали? – спросила я, когда она слегка успокоилась и лежала, прикрыв глаза. – Ты и Гоша?

Она покачала головой и усмехнулась.

– Я не дура. Скажу тебе, ты тут же выложишь Егору. Или еще чего похлеще – в совет свой побежишь. Думаешь я не знаю таких, как ты?

– Думаю, не знаешь. Мне плевать теперь на совет. А Егор сам разберется, не маленький. Мне нужно знать, когда вы решили убить Свету. И как она… умерла. Кто был тот человек, которого вы хотели подселить в ее тело?

– Кто такая Света? – спросила Варя и уставилась на меня непонимающим взглядом. Играет или… не врет? Действительно не знает, о чем я? Но тогда кто же… и как…

– Так не пойдет, – покачала я головой и присела на край ее койки, удостоив самой милой улыбки, на которую только была способна. – Давай заключим сделку милая.

– Сделку?

– Сейчас ты можешь упираться и молчать. Тогда мы попрощаемся, я выйду отсюда и поеду прямиком в офис совета стриксов. Там сейчас всем заправляет спецподразделение из Штатов. Знаешь, когда их вызывают? – Варя покачала головой, и я пояснила: – Их вызывают, когда в городе появляется кто-то особо опасный. Серийный убийца, например. Сорвавшийся стрикс, который осушает людей направо и налево. Или вот, например, больной донор, который ради нового тела много лет методично планировал и совершал хладнокровные убийства.

– Я не планировала… этого… – выдохнула она испуганно.

– Они разберутся. Но свидетелей-то все равно нет. Гоша умер, тебя видели на месте преступления. Несостоявшаяся жертва о тебе слабо говоря плохого мнения…

– Егор обещал… – Она напоролась на мой жесткий взгляд и замолчала.

– Зато я тебе ничего не обещала. Ты мне никто. Поэтому если сейчас не расскажешь все, я поеду прямиком в совет, и выложу все американской спецгруппе, пусть сами разбираются с тобой. Но если ты все расскажешь – честно, с подробностями, я оставлю тебя в покое. И дам дожить последние дни в окружении людей, которые тебя любят. Выбирай.

– Хорошо, – сдалась Варя. – Я расскажу.

Она опустила ресницы и скривилась, будто вспоминать было неприятно. Ничего, потерпит.

– Я познакомилась с ним в больнице. С Жоржем. Он с детства болел, знал тут все, как свои пять пальцев, помогал ориентироваться на местности и не заблудиться. Да и вообще, мне было одиноко, ему тоже. Мы говорили… много. Он любил отца, но тот его не замечал. В отличие от тебя – тебя-то Виктор любил, да?

– И тогда вы решили, что нужно меня наказать.

Варя покачала головой.

– Нет. Мы ничего не решали. Гоша вообще не знал ничего до последней минуты – она так хотела. Она не верила, что он справится, потому все сделала сама. Все эти годы… И убийства. Ей помогал кто-то, со снами, профессор какой-то, я не знаю имени, она никогда не называла имен… Я не спрашивала. – Варя посмотрела на меня ясными серыми глазами. – Я хотела жить. Она обещала, если я сделаю, как она велит, я буду жить.