Она кивнула.

— Знак слуги тьмы. Священник Омагора, который не хочет принять то, что его бог был побеждён.

— Ты хочешь сказать, что… Невозможно, чтобы этот человек был настолько старым! — выпалил Ангус. — Даже эльфы не достигают такого возраста!

— Он и не старый, — холодно объяснила Зокора. — Он ещё совсем юнец, нет даже сотни лет, почти ребёнок. Похоже, что остались ещё и другие из моего народа, но ни те, кого мы можем терпеть. — Она посмотрела на меня горящими глазами. — Теперь твоя война стала и моей, Хавальд. Поскольку Солонте не хочет, чтобы кто-то, кто служит тьме, остался в живых.

— Хороший настрой, — сухо промолвил Ангус. Он с сомнением посмотрел через брешь на гавань. — Их там тысячи. Как ты собираешься это сделать?

— Начнём со священника. Для всех остальных найдётся способ.

На мгновение я почти был склонен поверить, что это возможно, учитывая то, как спокойно и решительно она это сказала. Но потом мне хватило здравого смысла признаться себе: эта война была уже потеряна.

— Что нам теперь делать, Хавальд? — нерешительно спросила Серафина. — Враг намного сильнее, чем мы думали и не похоже, что будет легко проникнуть в крепость. — Она поднесла к глазу подзорную трубу и нахмурилась, глядя на крепость. — Если будем долго искать, возможно, сможем найти лазейку, но прямо сейчас выглядит так, что она хорошо охраняется. Во всяком случае, нам следует отказаться от надежды попасть внутрь через одну из брешей в кладке.

— Мы найдём способ, — уверенно ответил я, хотя в данный момент я не мог ничего придумать. По её взгляду я понял, что она это знает.

— День нам не союзник, — заметила Зокора. — Ночь, когда люди становятся слепыми, всё изменится. Но похоже, боги дали нам ключ.

— Какой? — с сомнение спросил Ангус.

Зокора убрала подзорную трубу и жестом указала на гавань.

— Этот священник. Он — ключ. Однако нужно действовать сейчас. Мы должны его схватить, прежде чем он уйдёт в недоступное для нас место.

Она с громким щелчком задвинула подзорную трубу и схватила одну из длинных верёвок, которые мы взяли с собой.

— Сейчас день! — запротестовал я.

— Да, — сказала она. — Я тоже это вижу. — Она огляделась, удовлетворённо кивнула, когда обнаружила, что один из металлических крючков торчит из скалы, и привязала к нему верёвку. — Он скоро покинет корабль, тогда я его и схвачу.

— Ладно, тогда поймаем его и допросим, — согласился я. — Но я не уверен, стоит ли рисковать ради того, что он знает.

— Мне нужны не его знания, — возразила Зокора, обматывая и перевязывая верёвку вокруг ног и талии сложным узлом. — А то, что у него есть. — Она подошла к бреши и посмотрела вниз, а затем снова на нас. — Подождите меня, — сказала она и побежала вниз по отвесному склону, ещё прежде, чем я успел что-то возразить, как будто это была ровная поверхность.