Она бросила клич среди помнящих, и теперь они ломали головы и пролистывали бесчисленные книги, запечатленные в их памяти. Ее воспитанники поговорили с другими учеными, и те прошерстили ныне забытые тома с самых пыльных полок, самых дальних хранилищ, приобщив эти знания к тем, что хранились в памяти. Должен быть способ!

Виктория встретилась со своими доверенными послушницами наедине и понизила голос, словно плела заговор.

— Вы все способны к зачатию, ваша жизнь бьет ключом. Я чувствую это. Вы должны созидать жизнь. — Она улыбнулась им, ощущая внутренний жар. — Вы посещаете Бэннона Фермера?

Девушки выглядели пылкими и в то же время смущенными.

— Да, Виктория, — сказала Сейдж. — Частенько.

— Мы пытаемся, — добавила Лорел.

Одри улыбнулась:

— Пытаемся как можно чаще.

— Но не забеременели. Пока что, — сказала Сейдж.

Виктория вздохнула и покачала головой.

— Семя иногда сбивается с пути, но в свое время все случится. Однако этого недостаточно, и нам придется попробовать что-то еще. Волшебники древности должны были знать заклинание возвращения жизни, которое способствует росту и возрождению.

— Возвращение жизни? — Лорел была потрясена этой идеей. — Вы хотите возродить мертвых?

— Я хочу возродить мир, — сказала Виктория. — Мне нужно заклинание плодородия, способное устранить упадок и порчу запустения. Я хочу возродить леса и реки, пастбища и пашни, хочу наполнить ручьи рыбой и вырастить цветы, чтобы пчелы опыляли их и носили в ульи мед. Я хочу, чтобы земля снова процветала. — Женщина вздохнула и посмотрела на своих послушниц. — Я отказываюсь ждать десятилетия.

Пока ученые Твердыни и прочие жители каньона были поглощены веселым пиршеством, празднуя гибель Поглотителя жизни, доверенные помнящие Виктории медитировали, просеивая свои прекрасно сохранившиеся воспоминания в поисках жизненно важной информации: способа ускорить процесс.

Каждую минуту бодрствования Виктория отдавала борьбе с нагромождениями слов, запертых в ее разуме. В голове стучало, словно подходящие заклинания изо всех сил пытались вырваться на свободу, но у нее не было ключа, чтобы их освободить. Пока еще не было.

Стоя в сгущающихся сумерках под огромным скальным навесом, она наблюдала за тенями, заполняющими персты каньонов. Вечерние огни мерцали в окнах других поселений алькова по всему каньону, а насекомые издавали тихий умиротворяющий гул. Послышался шелест крыльев двух пролетевших мимо ночных птиц. Мир казался спокойным и пробуждающимся.

Виктория размышляла о поврежденной башне, в которой находилась библиотека пророчеств. Она помнила тот страшный день, когда случайное заклинание расплавило строение и утопило несчастного и неразумного недоучку-волшебника в потоке камня. Такие инциденты, хотя и были редкостью, предостерегали других учеников от посягательств на серьезные заклинания. Теперь Виктория стояла в скальном гроте и с презрением смотрела на поврежденную башню, не испытывая ни капли уважения к неуклюжему ученику, не понимавшему выпущенной им силы. Настоящая катастрофа, как и Роланд.