Путешествуя на спине огромного червя, нужно постоянно следить за тем, чтобы он тебя не сбросил. В основном кадла двигался равномерно, но иногда делал неожиданный рывок вперёд, и если в это время ты не схватился за верёвку, то обязательно полетишь кубарем вниз. Толстая верёвка удачно легла в одну из складок его тела, позволяя держаться на спине нескольким седокам. До сегодняшнего дня червь не позволял ездить на себе даже шаманам, поэтому они очень удивились, когда узнали наши планы. Потом они испугались и едва не устроили драку с асверами. Уговаривали нас взять их с собой, но червь был непреклонен и сказал, что там, куда он нас отвезёт, людям делать нечего. Это немного остудило пыл шаманов. Не знаю, что они себе вообразили, но мне дали прозвище на своём языке, переводящееся как: «Разговаривающий с духами пустыни». Хотели вручить бусы из разноцветных камней и косточек, но я отказался.

Оглянувшись, я нашёл взглядом Аш, бегущую за нами по склону высокого бархана. На равнине она легко за нами поспевала, а вот в пустыне ей приходилось прилагать усилие, чтобы не отставать. Иногда она превращалась в облако серого пепла и обгоняла нас, исследуя окрестности. Солнце уже клонилось к закату, и в сухом воздухе всё чаще проскальзывали прохладные нотки. Червь останавливаться на ночлег не собирался и даже скорость немного увеличил, словно мы опаздывали. Я давно заметил, что самое удивительное ночью в пустыне — это небо. Россыпь ярких звёзд и огромная убывающая серебряная луна. Рикарда говорила, что, судя по звёздам, мы движемся на юго-восток, в то время как днём держали направление строго на юг. То есть мы делали большой крюк. Интересно, что было такого на востоке, что червь кадла предпочёл обойти это место?

Если говорить в целом о поездке, то она получилась утомительной. Целый день провести в неудобном положении, стараясь не свалиться со спины кадлы — настоящее испытание. А ещё нужно добавить к этому сухой ветер, наполненный колючим песком. Лишь когда небо на горизонте начало светлеть, червь начал замедляться. Мы добрались до необычного места, каких-то серых холмов, образовавших с подветренной стороны высокую стену. Из-за такой преграды появилась своеобразная дорога, ровная, без барханов. Минут через десять движения вдоль преграды, холмы начали расти и с другой стороны. Ощущение было такое, словно мы въезжали в горлышко огромного кувшина. Кадла двигался всё медленней и медленней, проходя через это горлышко совсем тихо. Мы же вертели головами, пытаясь понять, есть ли кто-то на вершине холмов и не наблюдает ли за нами. Очень уж удачно мы двигались для засады или чего-то такого. Червь неспешно полз, пока солнце не показалось над дальними холмами, осветив холмы. Впереди, если я не ошибался, был оазис, но до него следовало идти ещё пару километров. Наконец червь остановился и замер, словно ожидая чего-то.