– Миша, почитай, что у вас на плакатах пишут. Интересно.

– Не хорошо, – расстроился попутчик, – Приезжать и не знать язык не хорошо.

– Миша, я в самолете честно выучила: нихао, цзайцзиень, ши, бу ши, сесе, букхэтси и дуйбутси[29]. Честное слово, в следующий приезд выучу еще.

– Хорошо, – сменил гнев на милость наш экскурсовод. Люди на заднем сиденье притихли, слушая разговор. Пусть слушают, по большому он прав. Только русский турист приезжая в чужую страну свято уверен, что все обязаны знать «богатый и могучий». Не утруждая себя даже повторением скромных школьных знаний английского.

– «Знания – это острое оружие в руках масс», – прочитал он следующую надпись. И я подвисла. Интересно, есть о чем подумать на досуге. Вроде бы прописная истина, но то, что эта истина идет сверху о многом говорит.

– «Рис должен быть в каждой семье», – о вот это знакомо, понятно. У нас похожие тоже были.

После этого баннера пошли поля с рисовыми ячейками. Мы проезжали местный колхоз. Он был бесконечен. Мы ехали и ехали, а засеянные земли все не кончались.

– «Мы не будем атаковать, если на нас не нападают, но, если на нас нападут, мы будем контратаковать», – прочитал Миша выцветшую надпись. – Давно сделали. Скоро приедем.

После этого плаката начался пригород. И я впервые в жизни увидела настоящую землянку. Потом еще одну, и еще. Чем ближе к городу, тем дома были лучше. Сначала глинобитные, с торчащей соломой из стен, потом сколоченные их каких-то жердей, металлических листов и фанеры. Эдакие Франкенштейны от зодчества. Потом пошли кирпичные, а в самом городе уже не скажешь, все поштукатурено, покрашено. Хотя туристического лоска нет и в помине.

На фабрике было грязно. Даже не так. На фабрике была полная антисанитария, пахло отвратительно. Мусор, сырье, еда и работники, не занятые в смене, валялись вперемешку. Тем не менее девушка, которая должна была нам проводить экскурсию была чиста, опрятна, в повязанной косынке и халате. Она вела свой рассказ на китайском, а Миша переводил.

Нам показали еще живых окуклившихся личинок, в специальных лотках, потом рассказали, что пока личинки не вылупились их убивают, а коконы сортируют. Самые лучшие идут на изготовление ниток, остальные используют для одеял, набивки подушек и прочее. Дальше подвели к огромному чану, где в мыльном растворе вываривались коконы. Пожилая китаянка у следующего чана, специальным веничком поболтала в воде и вынула тонкие, как паутинки нити. Зацепила их на специальной большой деревянной катушке, зафиксированной сбоку от чана, и начала наматывать.