– Стойте тихо и не мешайте.

– А вопросы? – немедленно возразил король. – У меня будут вопросы!

– Никто не сомневается, – с печальной иронией ответила волшебница. – Но задавать их будете, только когда я скажу. А теперь попрошу тишины.

Сама процедура занимала намного меньше времени, чем подготовка. Кратенькое заклинание, ритуальный нож, щепотка неизвестного порошка в разрезы и поразивший всех непосвященных выдох густого белого дыма изо рта.

– Встань!

Растерзанный труп послушно принял положение сидя, наглядно явив зрителям всю несостоятельность официальной версии своей кончины.

– Зомби? – с некоторым недоверием прошептал король. – Не лучше ли было что-то повыше?

– Что-то повыше может запросто отказаться вообще с нами разговаривать, – так же шепотом ответил его придворный маг. – Зомби не блещут интеллектом, зато они послушнее.

– Но они даже говорят не вполне разборчиво…

– Не мешайте специалисту работать. К вашему сведению, дикция зомби зависит от единственного фактора – степени разложения органов речи. Наш – абсолютно свежий.

– Ага… – Шеллар хитро ухмыльнулся, но не стал напоминать наставнику, что добропорядочному магу не полагается знать таких тонкостей. Сам король за свою быструю, но богатую событиями карьеру достаточно набеседовался с покойниками, чтобы разбираться в вопросе хотя бы теоретически. Например, он и без напоминаний отлично знал, что безвольные зомби только в исключительных случаях могут отказаться отвечать на вопросы. Но вопросы должны быть предельно простыми, четкими и не требующими особого осмысления. Даже если при жизни покойный был вдвое умнее самого Шеллара, зомби получался тупым, как поморский валенок. Помимо этого речь зомби действительно зависела от сохранности необходимых органов. В данном случае его величество очень сомневался, что покойник сможет говорить с разорванным горлом.

Духи – это существа посложнее. Они сохраняют свою личность, и допрашивать таким образом мертвого врага вдвое бесполезнее, чем живого. Скелеты не говорят вообще, да, похоже, и не думают. Вампиры, наоборот, слишком самостоятельны, почти неуправляемы и потому опасны…

– Говори со мной! – повелительно произнесла Морриган. – Ответь, как тебя зовут?

Синие губы покойника шевельнулись, судорожно дернулись рваные края раны на шее:

– Николай.

– Кто ты такой?

Тупой, бессмысленный взор. Вопрос не понят.

– Ты хотел убить принца Пафнутия?

– Да, госпожа.

– Зачем?