«Живи, пока тебе живётся,

Пока ликуешь и страдаешь.

Нам жизнь не на века даётся,

Всего на миг; ты это знаешь!»

Я вздохнул и спел:

«Пройдёт пора цветов и караван пройдёт,

Тяжёлый караван из дальних стран пройдёт,

Пройдёт короткий год, другой придёт на смену,

А с ним – всё может быть – жизнь, как туман, пройдёт».

Она снова вспомнила сладкоустого Саади:

«Не убивайся ни о чём –

Всё временно,

Хоть ночь темна,

Но светлым днём беременна».

Я улыбнулся, печаль моя временно утихла. Мы отправились в прогулку по многочисленным помещениям дворца. В них мы видели немало интересного, часто находили полезные для себя вещи. Я обзавёлся хорошей одеждой, кинжалом искусной работы, который резал даже металл.

Однажды я обратил внимание на сломанную дверь маленькой комнатки. Спросил Дуньё. Она сказала, что дверь взломала она, очень уж ей хотелось посмотреть, что там. В комнатке девушка нашла сундук с различными вещами. Среди них лежал какой-то пергамент с незнакомыми ей письменами. Его она употребила на растопку. Из сундука Дуньё забрала зеркальце, котелок, тюрбан из драгоценной кисеи, шёлковый пояс, дутар, прекрасную саблю в драгоценных ножнах, кошель с золотыми монетами, ключ, который, как она потом выяснила, открывал каждую дверь в замке, и коврик, подаренный ею мне для молитв.

Как-то разжигая очаг, я в стороне обнаружил кусок древнего пергамента и подумал: «А не тот ли, что лежал в сундуке?» Показал девушке и она подтвердила: тот самый. Оказывается, она сожгла его не весь. Отрывала от него по частям, а один кусок сохранился.

Текст на нём был написан по-фарси, которым владел я. Начало и конца тут не было, как и оборванного края. Но даже то, что мне открылось из остатков написанного изумило меня сильнейшим изумлением: на время я даже позабыл дышать.

Оказывается, этот сундук некогда принадлежал известному мудростью наимудрейших царю Сулейману ибн-Дауду, который подарил его царице Савской. Она же вручила его как дар своего глубочайшего почтения волшебнику ибн-Хазру, обладателю тысячью достоинств. Каждый из предметов в нём являлся диковинной вещью, каковой больше не сыскать во всей вселенной. Например, волшебный ключ был отцом всех ключей – открывал любой замок. Котелок варил по желанию всё, что только хотелось, нужно было произнести заклинание «шулям-кулям». Дутар играл чудесные мелодии, стоило лишь молвить слова «жакра-кажра». Коврик является творением ифритов: его соткали из отборных цветов радуги, горного эха, благоухания весеннего дождя, щебета райских птиц и лунного блеска. Если сесть на него и сказать «ашем-башем!», то он полетит, куда тебе нужно, захочешь – остановится. Зеркальце могло показать всё, что происходило в мире, но волшебные слова были утеряны, на обрывке пергамента их не имелось. Так что его использовать мы не смогли. Также ничего не было сказано о тюрбане, поясе и кошеле, какими волшебными свойствами обладали они, осталось нам неизвестным.