— Что? Нет! Не будь смешным.

— Это ты ведешь себя нелепо. Я же Бог. Если бы я хотел трахнуть каждого встречного, то разве не мог бы позволить себе это? — он высокомерно посмотрел на меня.

— Нет, — решительно ответила я.

— Никто не откажет мне, — Арон сосредоточил внимание на Катисе. — Если я попрошу прямо сейчас отдать мне жену, ты сделаешь это?

Виан пожала плечами. Катис склонил голову и прижал кулак к груди.

— Мы живем, чтобы служить тебе, Повелитель бурь.

Фу.

— Не будь таким грубым, Арон.

— Я Бог, — повторил он, будто я не знала этого. — Если я попрошу что-нибудь у любого смертного, то он отдаст это, — Арон повел плечами. — Если я буду в настроении потрахаться, то возьму того, кого захочу.

— Ты наглый мешок дерьма, — рявкнула я, вскакивая на ноги. Я проигнорировала вздох Виан. — Мне безразлично какой ты Бог, повелевай хоть солнцем, хоть мерзкими коричневыми какашками, но теперь моя жизнь связана с твоей. Ты обязан уважать меня и мой выбор! Ты… — слова застряли в моем горле, потому что губы Арона дергались от удовольствия, а плечи тряслись, будто он боролся со смехом.

Арон находил все это забавным.

Я ударила его ладонью по груди.

— Ты высокомерная задница.

— Мне казалось, что я Бог мерзких коричневых какашек, — пробормотал Арон и рассмеялся. Он перехватил мое запястье, прежде чем я вновь нанесла удар, и окинул меня дразнящим взглядом. — Говори правду, Фейт. Может, ты злишься из-за моих слов? Или ты злишься, потому что представила, как я беру других любовниц, хотя ты уже сделала на меня ставку?

— Бред, — дерзко ответила я. — Я никогда не ставила на тебя. Можешь спать с кем хочешь.

Арон выгнул бровь, словно не верил в мое заявление. Забавно, но я тоже сомневалась в его правдивости. Иногда мне казалось, что Арону было достаточно произнести одно слово, чтобы я приклеилась к нему, словно лист к заднице. А иногда мне хотелось охотно придушить его.

В данный момент подходил последний вариант.

Арон наклонился, так и не отпустив мое запястье. Из-за прикосновения по моей коже пробежали маленькие искорки, напоминая о его божественном происхождении… будто я могла когда-нибудь забыть это.

— Я помню, чем ты пожертвовала, Фейт, — пробормотал он с напряженным выражением лица. — И только мне позволено находиться в твоей постели.

С этими словами он отпустил мою руку и оставил меня гадать, какого черта только что произошло.