— Он честный, — произнес Арон, и я ощутила, как он прикоснулся к моему плечу, а затем мгновение спустя прижался к нему с поцелуем. — Знаешь, ты могла бы вернуться в свой мир.
Мое сердце сделало забавное маленькое сальто.
— Вот здорово, действительно можно? Потому что я вроде как твой якорь и наша связь неразрывна.
— Так и есть, но Спидаи умеют многое. Если кто и сможет разорвать связь между Богом и его смертным якорем, так это они.
Это звучало опасно близко к нашей беседе со Спидаем… тогда они пытались манипулировать мной и Ароном, разделив нас и допросив. Почему Арон завел этот разговор именно сейчас? Я повернулась и бросила на Бога встревоженный взгляд.
— Ты опять разговаривал со Спидаями, Арон? Это они сказали, что я могу уйти?
Он выгнул бровь, удивившись моей пылкой реакцией.
— Нет. Я не разговаривал с ними. Я же был рядом с тобой, помнишь?
Точно. Арон уже несколько дней не отходил от меня. Мое учащенное сердцебиение немного замедлилось.
— Хорошо. Просто… я не доверяю им.
— Никто не доверяет, — он указал на свою покрытую шрамами грудь. — Откинься назад, чтобы я мог продолжать мыть тебя.
Я начала двигаться, но затем замешкала, прикусив губу.
— Я не хочу оставлять тебя, Арон. Не хочу возвращаться домой. Я буду с тобой до конца, вернее до того дня, пока ты не покинешь меня.
Выражение его лица стало серьезным. Арон сосредоточился на моих плечах, осторожно поднимая мои мокрые локоны с кожи и перекидывая их на одно плечо.
— Одна моя часть хочет, чтобы это закончилось, потому что в этом мире я бессилен. Меня раздражает мысль о том, что Верховный отец решил «перекроить» мою суть, потому что раньше я был как-то испорчен. Но другая часть… она хочет, чтобы это продолжалось вечно. Только я и ты, навсегда, — он протянул руку и прижал ладонь к моей щеке. — Я даже не представляю, что будет после моей победы, Фейт. Хотя я очень хочу знать. Я жалею, что в моих воспоминаниях нет ничего об окончании Ожидания.
Мое сердце заныло. Я знала, чем все должно закончиться. Если Спидаи не лгали, то ничего хорошего ждать не стоило. Совершенно ничего хорошего.
— Но я Бог, — продолжил Арон тихим, но уверенным голосом. — Я Повелитель бурь и Бог войны. Я перенесу тебя на свою сторону и оставлю при себе, навсегда. Ты смертна и ничего не значишь для остального мира, — он сжал тряпку над моим плечом, из-за чего струя мыльной воды потекла по моей коже. — Но не для меня. Для меня ты — все.
«