Выдыхая.
Пространство молитвы стремительно покинуло ее тело. Ее поцелуй превратился в призрачный ветер, мерцающую тепловую волну. Впервые она смогла увидеть свою силу.
Она услышала пластинку своей матери:
Пространство молитвы хаотично кружилось по комнате, сплетая и лаская твердые, как драгоценные камни, шкуры, заключенные в объятия Гнездовья.
Агнес плакала, глядя, как пространство молитвы покидает ее, испытывая одновременно благоговейный трепет и чувство утраты.
Гнездо в бункере завибрировало быстрее и сильнее. Она слышала, как стучат зубы и кости, чувствовала, как дрожит земля под ногами. Рядом с ней, как перегретое стекло, капало незнакомое лицо.
— Бет, — выдохнула она. — Не смотри.
Шкуры искажались, скручивались и падали, как маски, разбиваясь о земляной пол. Люди расходились и отползали друг от друга, сбрасывая шкуры из драгоценных камней. Висячая лампочка ярко горела, поглощая электрическое тепло. Затем она сорвалась с цепи и упала. Агнес крепко держалась за свою семью.
Бункер превратился в настоящий тигель.
Бет закричала.
— Держи глаза закрытыми!
Казалось, это длится вечно, хаос треска, разрывов, таяния.
Она подняла голову и увидела горячий, мерцающий ветер, парящий между Гнездом и потолком. Затем он грациозно понесся вверх по лестнице, закручиваясь в замысловатых вихрях, вверх и наружу.
В мир.
— Спасибо, — прошептала она пространству молитвы; той силе, которая вела ее, защищала, поддерживала. — До свидания.
Она знала, что это будет продолжаться до тех пор, пока каждое Гнездо на земле не почувствует поцелуй. Она закрыла глаза, представляя себе миллионы зараженных людей и животных, которыми был усеян мир. Пространство молитвы будет мчаться по поверхности Земли, как лесной пожар, сжигая шрамы инфекции, подготавливая землю к преобразованию во что-то новое, что-то лучшее.